Марина Сафонова

Говорят, наука доказала, что жизнь наша и впрямь полосата, как скромная африканская зебра. Но для кого-то вступление в темную полосу обозначится бытовой дрянцой, а у кого-то жизнь сломана.
Светлая полоса жизни для семьи Сафоновых из Воронежа завершилась пять лет назад. Тогда десятилетняя Маринка, мамина помощница, так ошпарилась кипятком, что получила 30% ожогов. Это почти треть всей поверхности тела. После реанимации полтора месяца не выходила из ожогового отделения. Девочку спасли и только через год обнаружили, что при переливании крови Марину заразили гепатитом С. Беда обнаружилась при анализах, которые должны были просто подтвердить, что девочка готова к пластическим операциям. Операции должны были сделать ее опять красивой, ведь следы ожогов выглядят ужасно. Но анализы показали: Маринка обречена. И ей ни к чему быть красивой…
Родители у Марины молодцы. Преодолев шок, бросились спасать дочь. И добились двухлетней ремиссии. Но потом вирус активизировался. А нынче весной больница получила бюджетные деньги, и врачи решились на годовой курс лечения интроном. Условие одно: половину курса Сафоновы оплатят сами.
Интрон очень эффективен, но для Сафоновых он сверхдорог. И еще учтите тонкость: начав курс, уже нельзя остановиться. Сразу же наступит обострение, аутоимунная реакция: организм набросится сам на себя. Гепатит перейдет в цирроз, это конец.
Тем не менее Сафоновы согласились начать лечение. А вы смогли бы отказаться? Александр, отец Марины, дальнобойщик. С тех пор, как с дочкой произошло несчастье, из-за баранки не вылезает, но больше 8 тыс. рублей в месяц заработать не может. Мама, Елена, работает секретарем, получает 3 тыс. Еще есть дочь Таня, ей 13 лет.
А Марине назначена еще и другая терапия, на которую и уходят все семейные деньги. Марина знает, что у родителей нет денег на интрон. И что без интрона она не выживет. Это страшный груз для любой души. Дети не должны знать такие вещи. Марина знает. Сейчас недостает до годового курса 98 флаконов по 900 рублей за штуку. Это 88 200 рублей, которых нет.
-- Марину выручает изначально хорошее здоровье, -- сказала
нам зав. отделением гепатологии областной больницы Анна Дрыжакова. -- Начальные результаты лечения интроном очень хорошие, и прогноз хороший. Мы обязательно достигнем стабильной ремиссии. Лишь бы не остановиться на полпути!
Интрон тяжел для больного. Его можно сравнить с
химиотерапией при онкологии. Врачи предупреждают о возможных побочных эффектах: астении, выпадении волос, депрессии вплоть до суицидальных попыток, нарушении иммунитета. После отмены препарата все восстановится, но ведь с этим надо год прожить.
-- Я очень рассчитываю на Маринин ровный характер, -- Елене трудно даются эти слова. -- Она в пятнадцать лет намного взрослее своих сверстников. Беда ее закалила, а не сломала.
Мы беседуем по телефону. Елена пытается договорить: «Тяжко просить. Отец переживает, что как мужчина не в состоянии помочь. Ругает, что попрошайничаю». Голос прервался. А потом: «Все, не могу больше, реву. Простите…"