17.07.2015
Поверить в добро
Зачем нужны частные благотворители?
Сергей Артемов,
шеф-редактор «Экономического вторника»
(бизнес-приложение «Московского комсомольца»)
Затянувшаяся реформа российского здравоохранения ударила по карману рядовых граждан. С каждым годом доля официальных (и неофициальных) платных услуг в работе медицинских учреждений становится больше. На качественное лечение у людей зачастую банально нет денег. Вот почему быстро растет общественный авторитет филантропов, готовых протянуть нуждающимся в дорогостоящем лечении руку помощи. Об этом свидетельствует опубликованный недавно отчет Российского фонда помощи (Русфонда), одной из крупнейших благотворительных организаций страны.
В кризисном 2014 году Русфонд собрал свыше 1,7 млрд руб. (на 283 млн руб. больше, чем в 2013-м). Такой результат достигнут впервые в России среди благотворительных организаций, работающих в интересах тяжелобольных детей и детей-сирот. Донорами Русфонда стали 840 компаний и 7 млн граждан. В результате помощь получили 2996 детей. В частности, в прошлом году на 160 млн. руб. собранных Русфондом получили лечение 270 детей с диагнозом «врожденный порок сердца»; на 469млн. руб. – 100 детей с диагнозом «онкологические заболевания», на 67 млн. руб. – 562 ребенка с диагнозом «детский церебральный паралич»; на 33 млн. руб. – 102 ребенка с диагнозом «сколиоз 3 и 4 степени»; на 26 млн. руб. было закуплено инсулиновых помп и расходных материалов для 173 детей с сахарным диабетом 1 типа.
А всего с 1996 года частные лица и организации пожертвовали в Русфонд свыше $194,8 млн. На эти деньги возвращено здоровье 12 185 детям. Серьезную поддержку получили сотни многодетных и приемных семей, а также детдома, школы-интернаты и больницы. Один из ключевых показателей эффективности фонда – отношение затрат на организацию пожертвований к сборам пожертвований – 1 к 15.
Почему важны эти частные инициативы?
Во-первых, чиновники от медицины, к сожалению, распределяют помощь не всегда эффективно, а порой и вовсе безрассудно. Несмотря на колоссальные финансовые вливания из госбюджета, в последние годы качество государственной специализированной медпомощи не повысилось. Более того, в некоторых регионах (например, в Москве) получить квалифицированные бесплатные медицинские услуги стало сложнее: на месте закрытых госбольниц появляются частные клиники. Чиновники от здравоохранения постоянно оказываются в эпицентре коррупционных скандалов (пример: откаты по госзакупкам томографов). При этом людей, которые действительно нуждаются в оперативном лечении и не могут его получить бесплатно, в нашей стране становится все больше. Частные же благотворительные фонды по большей части специализируются на адресной помощи конкретным людям.
Во-вторых, госстандарты нередко отстают от потребностей общества. Долгое время нашей медициной руководили профессиональные финансисты, а не врачи. В результате главным критерием эффективности доктора стали цифры расходов, а не здоровье пациента. Врачи в государственных больницах сегодня больше пишут отчеты, чем лечат. А в центре внимания частных фондов всегда стоит проблема человека. Причем деньги благотворителей открывают двери ведущих специализированных клиник не только в России, но и за рубежом. К тому же благотворительные фонды активно продвигают в нашей стране современные технологии. Особенно это актуально для детских медцентров и центров по лечению орфанных (редких) заболеваний, в которых есть специалисты, но нет финансирования.
В-третьих, частные фонды успешно выполняют благородную миссию – прививают нашему обществу общечеловеческие ценности. Объемы пожертвований ежегодно растут. Приведенная выше статистика Русфонда это только подтверждает. Россия успешно возрождает прерванные на десятилетия дореволюционные традиции благотворительности и меценатства.
Благодаря сотрудничеству с частными фондами многие люди в начале ХХI века, как и сто лет назад, всем сердцем приняли слова Льва Толстого: чтобы поверить в добро, надо начать его делать.
