Нижний Новгород - акции

Девочке пять лет. У нее атипичный гемолитико-уремический синдром (аГУС). Редкое заболевание, которое быстро разрушает почки. Яне жизненно необходим солирис, один из самых дорогих препаратов в мире. По квоте в этом году его получить нельзя. Купить даже один флакон солириса (348 000 руб.) семье девочки не под силу, а Яне их нужно четыре, чтобы дождаться помощи из средств бюджета.  →

Из письма Анны Бильковской, мамы Саши: «Осенью прошлого года сын резко похудел, стал жаловаться на слабость. Мы решили, что это связано с сильными нагрузками: Саша серьезно занимался в школе (выпускной класс) и готовился к поступлению в университет. Тогда же сын простудился, справиться с простудой никак не удавалось. Мы обратились в поликлинику, сдали анализы. И оказалось, что уровень сахара в крови у Саши в четыре раза выше нормы…» →

Мальчику 15 лет. У него серьезное поражение слуха – двусторонняя тугоухость 3 степени. Владу необходимы мощные слуховые аппараты. При такой степени тугоухости государство должно обеспечивать детей слуховыми аппаратами бесплатно. Но Владу аппараты не полагаются, потому что они с мамой – граждане другого государства, беженцы из Донецкой области…  →

Из письма Елены Грачевой, мамы Паши: «Роды были тяжелыми, сын родился с тройным обвитием пуповиной, захлебнулся околоплодными водами, перенес нехватку кислорода. Пашу положили в реанимацию, подключили к аппарату искусственной вентиляции легких. Через неделю его перевели в отделение патологии новорожденных. Выписали нас с рекомендацией наблюдаться у невролога. Паша отставал в развитии. В три месяца у него диагностировали ДЦП…» →

Из письма Анастасии Зайцевой, мамы Вики: «Дочка родилась с неправильно сформированными ушами, у нее отсутствуют наружные слуховые проходы. Из-за этого Вика почти не слышит. Когда включаем музыку, дочка прижимается ухом к одной из колонок, так ей слышно. Произносит дочка лишь отдельные слова…» →

Из письма Надежды Айдовой, мамы Кристины: «Кристину мы взяли в свою семью три месяца назад из интерната. Девочка нам очень понравилась, мы оформили опекунство. Кристина учится в школе для слабослышащих детей, она хорошо читает по губам, но все равно ей трудно учиться и общаться, поскольку различает не все слова. По этой причине у дочки есть проблемы с речью, из-за чего она сильно переживает…»   →

Из письма Екатерины Романовой, мамы Степы: «Сразу после рождения у сына обнаружили припухлость на голове. Через три дня сняли повязку, и я увидела, что у Степы голова неправильной формы – левая сторона затылка скошена. Врачи уверяли, что скоро все нормализуется, у новорожденных так бывает. Но к трем месяцам дефект стал еще заметнее, лоб выдался вперед. В Нижегородской областной детской клинической больнице диагностировали краниостеноз…» →

Из письма Алексея Исакова, папы Ульяны: «В девять лет дочка перестала расти, она стала заметно отставать от ровесников в физическом развитии. Я обратился в Нижегородскую областную детскую клиническую больницу (НОДКБ), где дочке провели обследование и обнаружили у нее синдром Шерешевского-Тёрнера…» →

Мальчику восемь лет, он не слышит, у него двусторонняя сенсоневральная глухота. Такой диагноз Глебу поставили в два года. Возможность различать звуки и говорить появилась у мальчика, когда ему сделали операцию – установили кохлеарный имплант. Но сейчас истекает срок службы речевого процессора, который помогает улавливать звуки. Нужен новый, иначе Глеб не сможет слышать. Но квоты на замену речевого процессора закончились. А оплатить его самостоятельно у родителей мальчика нет возможности. →