Домашнее насилие

Женщины с особенными детьми в группе риска

В историях, которые рассказывает Русфонд о больных детях, часто описываются их любящие семьи – мама кладет жизнь на то, чтобы ухаживать за малышом, папа работает как проклятый, чтобы купить дорогие лекарства или оплатить лечение. Несмотря на все старания и взаимную поддержку, семья не справляется, а потому нуждается в помощи наших читателей. Бывает и так, что папа (намного реже – мама) не выдерживает напряжения и покидает жену и ребенка-инвалида. Это гораздо более трудная ситуация, и потребность в помощи еще острее. Но существуют и такие семьи, где ребенок-инвалид становится поводом для домашнего насилия, упреков, оскорблений и даже избиений, обычно со стороны мужчин, – тогда женщины с детьми нуждаются не просто в помощи, а в немедленном физическом спасении, в убежище, чтобы скрыться от непосредственной опасности. Русфонд не может решить подобных проблем, но старается сотрудничать с организациями, которые их решают.

Больному показан покой

Вскоре, как только 12-летний Антон Сидоров перенесет очередную операцию и будет нуждаться в послеоперационной реабилитации, самарское бюро Русфонда откроет для мальчика сбор пожертвований. Но прежде денег и даже прежде операции, которая проводится по государственной квоте, для продолжения лечения Антону необходимо было одно условие: физическая безопасность для него и для его мамы.

Мама Антона Оксана Сидорова до беременности работала в нефтяной компании и после декрета планировала снова выйти на работу. Но мальчик родился с атрезией (недоразвитием) прямой кишки, в первые два года жизни перенес несколько операций, не ходил, не сидел, не говорил. Кроме проблем с кишечником врачи еще поставили Антону диагноз «детский церебральный паралич», предрекали, что мальчик не сможет даже элементарно обслуживать себя.

Оксана оставила работу, полностью посвятила себя малышу, приложила все силы к тому, чтобы обеспечить сыну длительное и многоэтапное лечение. Теперь в результате лечения и реабилитации мальчик хоть и на домашнем обучении, но учится в обычной школе наравне со сверстниками. Лечение продолжается, но неожиданно в нем возникла пауза, серьезное препятствие: муж Оксаны, мягко скажем, не помогал ей в ее материнском подвиге.

– Мне нельзя было здороваться с соседями мужского пола, – рассказывает Оксана, – нельзя было выходить одной на улицу. Необоснованная ревность сопровождалась агрессией. Муж понимал, что мне некуда уйти, и был уверен, что я никогда не решусь на такой шаг. Антон стал тревожным, наши занятия дома из-за напряженной обстановки практически сошли на нет. Последней каплей стало то, что ребенок начал вмешиваться в наши конфликты и за меня заступаться.

Других родственников у Оксаны не было. Не было и собственного жилья. На работу выйти она не могла. Из сбережений были только деньги от продажи родительской квартиры, которая досталась Оксане в наследство. Квартира находилась в загородном поселке, обменять ее на жилье в Самаре было невозможно.

Когда Оксана подала на развод, главным для нее стал вопрос жилья. Отложенных денег хватило только на покупку квартиры в строящемся доме. Но где жить, пока дом строится? В один из дней, когда опять произошел конфликт, Оксана посадила Антона в коляску и пришла в Самарский епархиальный центр «Дом для мамы» – убежище для женщин в трудной жизненной ситуации.

На новом месте мальчик быстро освоился. С ним начали заниматься не только учителя из школы, но также логопед и психолог центра. Антон снова начал проходить реабилитацию.

– Тут много детей и взрослых – сын ориентируется на них. Он стал проявлять самостоятельность, перестал бояться оставаться один. Пока наше жилье строится, я знаю, что нахожусь с сыном в безопасности, у нас есть крыша над головой, и это, – говорит Оксана, – самое главное.

Просить о помощи не стыдно

К сожалению, многие мамы особенных детей, оказавшиеся в трудной жизненной ситуации, о помощи просить стесняются. Например, героиня нашей публикации Анна Коренькова одна растит сына с тяжелой формой детского церебрального паралича. Долгие годы она жила с ребенком в полуразрушенном доме и не решалась обратиться за помощью.

– Было очень тяжело, денег едва хватало на еду. Витя нуждался в лечении и реабилитации. Дом, в котором мы жили, разваливался на глазах, я уже не могла одна справиться с теми проблемами, которые на нас навалились, – рассказывает Анна. – Я постоянно плакала, но я привыкла рассчитывать только на себя, поэтому никуда не обращалась. Не знаю, что было бы с нами, если бы я однажды не решилась попросить помощи. Но именно в этот момент я увидела, что вокруг много людей, которые готовы поддержать.

Героиня другой публикации Лалита Гвинериа в одиночку воспитывает двоих детей. Старшая дочь имеет паллиативный статус. Семья долгое время жила в доме, признанном аварийным, без отопления и водопровода. И только благодаря помощи неравнодушных людей спустя 20 лет Лалита добилась законного жилья.

В беде в свое время оказалась и Инна, чью историю мы тоже рассказывали. У Инны рассеянный склероз, она передвигается в инвалидной коляске и в одиночку растит сына Сашу.

– Когда я выходила замуж, я была молодая и здоровая девчонка, а тут такой диагноз, столько проблем. Муж не выдержал, сломался. Начались скандалы, а потом он меня ударил. Я собрала вещи и уехала в Самару, – вспоминает Инна.

Но проблемы на этом не закончились. Женщина осталась без жилья. Рассеянный склероз прогрессировал. Несмотря на это, Инна вышла замуж и родила ребенка. Со вторым мужем отношения тоже не сложились – он пил и устраивал скандалы. Женщина от него ушла. Сначала снимала квартиру на двоих с сестрой, но потом сестра переселилась в другой город. Инна с Сашей вынуждены были переехать в деревню, в родительский дом. Условия там были непригодны для жизни: ни воды, ни туалета. Инна промучилась так несколько лет, пока и ее с сыном не приютили в епархиальном центре «Дом для мамы».

Подготовиться к уходу

– К нам приходят женщины в страхе и полном отчаянии, они не знают, куда идти. Мы даем им крышу над головой, помогаем решить юридические вопросы и встать на ноги, чтобы жить дальше, – говорит руководитель «Дома для мамы» Оксана Владимирова. – Чаще всего в центр приходят матери-одиночки, но бывает, что обращаются женщины, которые ушли из семьи из-за абьюзивных отношений. Мы всегда боремся за сохранение семьи, но только до того момента, пока не возникает угроза жизни и здоровью мамы и ребенка. В нашем центре женщины, оказавшиеся в подобной ситуации, могут себя чувствовать в безопасности. Матери должны знать, что есть такие места, куда они могут прийти, где им помогут.

Оксана Владимирова добавляет, что ее тезка Оксана Сидорова, с истории которой начинается этот текст, хоть и ушла одним днем, но была готова к этому морально и материально. И это самый правильный подход. Оксана подготовилась: накопила сбережения, чтобы были средства к существованию, изучила, какие есть центры помощи, обзвонила их, узнала, куда можно прийти.

– Она доверилась нам, и мы смогли ей помочь, – говорит руководитель центра. – Если женщина с ребенком‑инвалидом находится в абьюзивных отношениях, она не должна бояться уйти от мужа из-за страха потерять ребенка. Зачастую органы опеки встают на сторону матери и ребенка, если видят их тесную эмоциональную связь. Тем не менее, перед тем как покинуть супруга, желательно, чтобы у женщины были хотя бы небольшие сбережения или чтобы она могла одолжить деньги у друзей, заручиться их поддержкой и помощью. Кроме того, нужно изучить, в какие центры помощи можно обратиться. И важно забрать из дома все документы – свои и ребенка, – а также вещи первой необходимости.

Важно понимать, что абьюзивные отношения не только делают почти невозможным лечение больного ребенка, но и непосредственно угрожают его жизни и жизни его мамы – терпеть и сохранять такие отношения крайне опасно. Во многих городах есть убежища для женщин и детей, подвергающихся домашнему насилию, – там помогут.

Фото Анны Маховой