19.03.2010
ДЕЛО О ПОЖЕРТВОВАНИЯХ
Лев АМБИНДЕР,
руководитель Российского фонда помощи,
член Совета при Президенте РФ по содействию развитию институтов
гражданского общества и правам человека
История Российского фонда помощи (Русфонда) пополнилась первым судебным иском и судебным решением. По-моему, это прецедент и для отечественной филантропии. 2 марта Кунцевский суд Москвы отказал Виктору С. в признании пожертвований наших читателей собственностью его внучки Яны. Суд счел, что пожертвования принадлежат читателям и те вправе распоряжаться ими по своему усмотрению. То есть поддержано наше правило: деньги жертвуются на лечение ребенка, но не ему, если читатель не оговорил иное. Если появляются излишки, то с согласия читателей их передают другим очередникам фонда. И вот надо бы теперь испытать чувство глубокого удовлетворения, а на душе пакостно.
* Письмо Виктора С. о помощи его внучке 8-летней Яне 21 декабря 2007 года появилось на сайте www.rusfond.ru. У Яны органическое поражение центральной нервной системы, она отстает в психоречевом развитии, не в состоянии обслуживать себя. В Узбекистане, откуда семья, эту болезнь не лечат, С. обратился в московский медцентр ЗАО «Институт медицинских технологий» (ИМТ) и попросил Русфонд собрать 150 400 руб. на годовой курс лечения в ИМТ. Читатели собрали 543 100 руб. Курс дал слабый эффект, и Виктор С. затребовал у ИМТ излишки, чтобы поправить здоровье Яны в других клиниках.
Не знаю, как писать об этом. Поначалу вообще думал, что история не для печати. Частный случай, хотя и прецедентный: впервые в суде подтверждены наши правила. Попытки родителей забрать пожертвования из «наших» клиник настолько редки, что и вспоминать о них не стоит. На моей памяти не более пяти случаев, и в тех никому не пришло в ум судиться. Но случай с Яной попал в редакции других газет, на телевидение, все жалеют девочку и недовольны менеджерами ИМТ, ко мне обращаются «за правдой» и настаивают на комментариях. Я бы и сам настаивал на месте коллег-журналистов. Так что надо объясниться.
Никто из Русфонда в заседаниях суда не участвовал, так что логика судьи мне неизвестна. Нас не пригласили и даже не уведомили о заседаниях. Жаль, конечно, но это дело суда, и не думаю, что мы вправе за это ему пенять. Иск был не к нам, а к нашему давнему партнеру – московскому медцентру ИМТ. Именно сюда, в ИМТ, двадцать читателей сайта www.rusfond.ru в январе 2008 года и перечислили 543 100 руб. на лечение Яны. Поэтому представители ИМТ оказались в суде ответчиками. ИМТ связался с читателями-донорами, те согласились на передачу излишков другим пациентам, и суд, как и мы, поддержал их.
Так вот, первое: мы в Русфонде на стороне таких настойчивых опекунов, как Янин дед Виктор С. Настойчивые родители открыты к сотрудничеству, они энергичны и оперативны, мужественны и непреклонны. Это закаленные бойцы, они прошли огни и воды местной медицины, не сдались и не отказались от своего ребенка даже после диагноза-приговора: «останется растением». Их немного, неистовых этих родителей, их крайне мало даже в нашей почте. Было бы здорово, будь их больше. Они преодолевают любые барьеры и побеждают – и совсем не так уж редко, как может показаться всем нам, не изведавшим таких бед и испытаний. Это их имел в виду классик, когда написал: «Мало побежденных – много сдавшихся». Эти родители не сдаются.
Второе: есть болезни пока неизлечимые или излечимые частично. Детский церебральный паралич, органическое поражение центральной нервной системы из их числа. Медцентр ИМТ как раз занимается детьми с такими диагнозами. За семь лет нашего сотрудничества читатели «Ъ» и сайта www.rusfond.ru оплатили лечение в ИМТ 449 ребятишкам. Как правило, это годовые курсы. Очень много удач. Дети, признанные «растениями», теперь не только ходят и способны к самообслуживанию, они рисуют, поют, декламируют, они учатся в школе, некоторые даже в массовой, а не коррекционной. Но лечение, к несчастью, не универсально, оно помогает не всем. И очень важен возраст ребенка. Чем раньше начаты лечебные курсы, тем больше шансов на выздоровление по максимуму.
У нас бывают сборы, когда пожертвования превышают цену лечения. Раньше, до кризиса, такое случалось часто, теперь реже, но случается и теперь. Обычно «излишки» с согласия читателей переводятся нашим очередникам. Это оговорено типовым Договором пожертвования, он есть у нас на сайте: «В случае, если сумма пожертвований конкретному лицу превысит необходимую, фонд сообщает об этом в «Ъ» или на сайте и предлагает использовать разницу на другие благотворительные цели. В случае несогласия читатель вправе в течение 14 дней после публикации потребовать отмены пожертвования».
И только пациентов ИМТ эта практика не касается, хотя очередь ИМТ в Русфонде самая большая. Одного лечебного года часто мало: если курс оказался эффективным, а ребенок перспективным, то врачи готовы работать с ним дальше. Поэтому «излишки», как правило, закрепляются за детьми, и только по прошествии года принимается решение об их судьбе. Яне не повезло, она либо слишком поздно попала в ИМТ, либо так сильна оказалась ее болезнь, но лечение не дало эффекта.
Вот и вся история. Корреспондент телеканала «Столица» спросил меня: «Можно ли помочь Яне?». У меня нет ответа. Мы не боги и даже не врачи, мы журналисты. Но если найдется клиника, готовая лечить Яну, Русфонд рассмотрит новую просьбу Виктора С.
ДЕЛО О ПОЖЕРТВОВАНИЯХ
Лев АМБИНДЕР,
руководитель Российского фонда помощи,
член Совета при Президенте РФ по содействию развитию институтов
гражданского общества и правам человека
История Российского фонда помощи (Русфонда) пополнилась первым судебным иском и судебным решением. По-моему, это прецедент и для отечественной филантропии. 2 марта Кунцевский суд Москвы отказал Виктору С. в признании пожертвований наших читателей собственностью его внучки Яны. Суд счел, что пожертвования принадлежат читателям и те вправе распоряжаться ими по своему усмотрению. То есть поддержано наше правило: деньги жертвуются на лечение ребенка, но не ему, если читатель не оговорил иное. Если появляются излишки, то с согласия читателей их передают другим очередникам фонда. И вот надо бы теперь испытать чувство глубокого удовлетворения, а на душе пакостно.
* Письмо Виктора С. о помощи его внучке 8-летней Яне 21 декабря 2007 года появилось на сайте www.rusfond.ru. У Яны органическое поражение центральной нервной системы, она отстает в психоречевом развитии, не в состоянии обслуживать себя. В Узбекистане, откуда семья, эту болезнь не лечат, С. обратился в московский медцентр ЗАО «Институт медицинских технологий» (ИМТ) и попросил Русфонд собрать 150 400 руб. на годовой курс лечения в ИМТ. Читатели собрали 543 100 руб. Курс дал слабый эффект, и Виктор С. затребовал у ИМТ излишки, чтобы поправить здоровье Яны в других клиниках.
Не знаю, как писать об этом. Поначалу вообще думал, что история не для печати. Частный случай, хотя и прецедентный: впервые в суде подтверждены наши правила. Попытки родителей забрать пожертвования из «наших» клиник настолько редки, что и вспоминать о них не стоит. На моей памяти не более пяти случаев, и в тех никому не пришло в ум судиться. Но случай с Яной попал в редакции других газет, на телевидение, все жалеют девочку и недовольны менеджерами ИМТ, ко мне обращаются «за правдой» и настаивают на комментариях. Я бы и сам настаивал на месте коллег-журналистов. Так что надо объясниться.
Никто из Русфонда в заседаниях суда не участвовал, так что логика судьи мне неизвестна. Нас не пригласили и даже не уведомили о заседаниях. Жаль, конечно, но это дело суда, и не думаю, что мы вправе за это ему пенять. Иск был не к нам, а к нашему давнему партнеру – московскому медцентру ИМТ. Именно сюда, в ИМТ, двадцать читателей сайта www.rusfond.ru в январе 2008 года и перечислили 543 100 руб. на лечение Яны. Поэтому представители ИМТ оказались в суде ответчиками. ИМТ связался с читателями-донорами, те согласились на передачу излишков другим пациентам, и суд, как и мы, поддержал их.
Так вот, первое: мы в Русфонде на стороне таких настойчивых опекунов, как Янин дед Виктор С. Настойчивые родители открыты к сотрудничеству, они энергичны и оперативны, мужественны и непреклонны. Это закаленные бойцы, они прошли огни и воды местной медицины, не сдались и не отказались от своего ребенка даже после диагноза-приговора: «останется растением». Их немного, неистовых этих родителей, их крайне мало даже в нашей почте. Было бы здорово, будь их больше. Они преодолевают любые барьеры и побеждают – и совсем не так уж редко, как может показаться всем нам, не изведавшим таких бед и испытаний. Это их имел в виду классик, когда написал: «Мало побежденных – много сдавшихся». Эти родители не сдаются.
Второе: есть болезни пока неизлечимые или излечимые частично. Детский церебральный паралич, органическое поражение центральной нервной системы из их числа. Медцентр ИМТ как раз занимается детьми с такими диагнозами. За семь лет нашего сотрудничества читатели «Ъ» и сайта www.rusfond.ru оплатили лечение в ИМТ 449 ребятишкам. Как правило, это годовые курсы. Очень много удач. Дети, признанные «растениями», теперь не только ходят и способны к самообслуживанию, они рисуют, поют, декламируют, они учатся в школе, некоторые даже в массовой, а не коррекционной. Но лечение, к несчастью, не универсально, оно помогает не всем. И очень важен возраст ребенка. Чем раньше начаты лечебные курсы, тем больше шансов на выздоровление по максимуму.
У нас бывают сборы, когда пожертвования превышают цену лечения. Раньше, до кризиса, такое случалось часто, теперь реже, но случается и теперь. Обычно «излишки» с согласия читателей переводятся нашим очередникам. Это оговорено типовым Договором пожертвования, он есть у нас на сайте: «В случае, если сумма пожертвований конкретному лицу превысит необходимую, фонд сообщает об этом в «Ъ» или на сайте и предлагает использовать разницу на другие благотворительные цели. В случае несогласия читатель вправе в течение 14 дней после публикации потребовать отмены пожертвования».
И только пациентов ИМТ эта практика не касается, хотя очередь ИМТ в Русфонде самая большая. Одного лечебного года часто мало: если курс оказался эффективным, а ребенок перспективным, то врачи готовы работать с ним дальше. Поэтому «излишки», как правило, закрепляются за детьми, и только по прошествии года принимается решение об их судьбе. Яне не повезло, она либо слишком поздно попала в ИМТ, либо так сильна оказалась ее болезнь, но лечение не дало эффекта.
Вот и вся история. Корреспондент телеканала «Столица» спросил меня: «Можно ли помочь Яне?». У меня нет ответа. Мы не боги и даже не врачи, мы журналисты. Но если найдется клиника, готовая лечить Яну, Русфонд рассмотрит новую просьбу Виктора С.
