Наше общее горе — «Норд-Ост»Сегодня мы публикуем лицевые счета родственников заложников с Дубровки. Наши постоянные читатели то и дело звонят в фонд с просьбой создать и напечатать этот список. Их чувства понятны, ими движет сострадание, желание хотя бы вот так выразить свое участие семьям погибших. Они знают о существовании общего счета, открытого в Москве, но сомневаются в его эффективности. Они хотят помочь жертвам теракта напрямую, без посредников.
И это желание законно. А как еще у нас обычный человек, с нормальный психикой и небедствующий, может напрямую выразить свои соболезнования и сочувствие незнакомым согражданам, попавшим под каток национальной трагедии? Уличные растяжки вывешивать? Покупать время на ТВ и газетную площадь? Я без устали напоминаю, что не против пиара в "Ъ" для тех, кто пожелал бы. Но большинство участников наших акций ничего кроме имени нам принципиально не сообщают.
И вот ваша просьба выполнена и счета открыты. Мы очень надеемся, что этот список привлечет внимание не только наших давних знакомых, но и всех вас, дорогие друзья. Разумеется, никто из людей, поименованных в списке, не просил у нас помощи. Но как же они все сейчас нуждаются в вашем участии. Погибли молодые. Одни из них только начинали деловую жизнь и верили, что заработают достойное будущее себе и своим близким. Многие из погибших уже были кормильцами. Утраты невосполнимы. Ваши вклады, какими бы они ни были, помогут этим семьям пережить хотя бы первое, самое тяжелое время.
Мы не делили этот список на семьи артистов и зрителей, москвичей и жителей остальной России. По-моему, для всех навсегда они останутся в памяти как норд-остовцы. К великому сожалению, наш список не полон. Однако это все, что мы успели. В списке не достает 68 семей погибших москвичей. Простите нас за это. За шесть лет существования фонда такой прокол впервые. Он требует объяснений. Вот они.
Практически невозможно без содействия органов власти организовать газетную акцию прямой и адресной помощи читателей жертвам катастроф. Однако для госчиновника, в руках которого сосредоточена необходимая информация, это всегда досадная обуза, и он сопротивляется. Обычно мы выходили на руководство, руководство входило в положение, и все в конце концов образовывалось. Так было в Новокузнецке, в Самаре, в Волгодонске и в Москве -- после взрывов на Каширке и в Печатниках. После трагедии подлодки "Курск" мы составили свой список вдов и матерей, потому что другого, официального, вообще не существовало, а времени на ожидание не было, и наш перечень оказался первым в стране, по нему, кстати, потом выдавались и госкомпенсации.
Я уже рассказывал в "Ъ" о сопротивлении, которое мы на этот раз встретили в Комитете социальной защиты Москвы. Напомню главное. Заместитель председателя комитета Валентина Фадина (руководитель штаба по оказанию помощи жертвам "Норд-Оста") отказалась передать нам список родственников погибших "после консультаций сами знаете с какими чиновниками". "Обратитесь письменно, -- советовала Валентина Михайловна,-- к первому заместителю мэра в правительстве Москвы госпоже Швецовой". 4 ноября я обратился. А дальше начался чиновничий футбол. Нас отправляли из одной приемной в другую. В аппарате Людмилы Швецовой письмо побывало, сказала мне помощник Людмилы Ивановны Ольга Преснякова и отослала за резолюцией шефа в отдел соцзащиты. Там письма тоже не нашли и направили в канцелярию Комитета соцзащиты Москвы. Письма не оказалось и там. Тогда госпожа Преснякова рекомендовала звонить председателю комитета Игорю Сырникову, он де в курсе. Секретарь соединять с господином Сырниковым отказалась и послала к... Валентине Фадиной. И все это без комментариев.
То есть заклинило напрочь. И вот вопрос: чего они все боятся? Прежде хотя бы говорили об "этике и нравственности публикации списков". То есть надо прежде спросить у людей, не возражают ли. Но как спросить, если вся информация у комитета, а он ни делиться ею, ни спрашивать не собирается?!
Так чего они испугались? Чеченских бандитов? Но те уже знают, что просчитались, что этот теракт -- стратегическая ошибка, которая превратила в их противников десятки и сотни тысяч людей по России, прежде не воспринимавших эту войну как свою. Собственных граждан? Все эти дни меня не оставляет ощущение, будто нас заталкивают в дурную политику. Ну, чем "Норд-Ост" отличается от прежних акций, когда списки жертв нам все-таки выдавали? До сих пор одни люди гибли от разгильдяйства других, третьи -- от стихии, четвертые -- от рук террористов. А теперь разве другой случай? Тогда откуда это желание замолчать, замять? Я не знаю ответа. Но это же очевидно: защищаются-то не от террористов, а от собственного населения. Один сотрудник мэрии, правда, признался: когда в Кремле не очень-то довольны действиями Москвы в октябрьские дни, "подставляться не хочется". Но эта тактика замалчивания только плодит новые вопросы.
Говорят, кое-кто из родственников погибших отказался "даже от госкомпенсации". Почему? Нет комментариев. Не потому ли, что эти люди посчитали, пусть сгоряча, будто государство хочет таким образом откупиться? Сначала, мол, убило, а теперь откупается? Или эти люди оскорблены размером компенсации? Простим им, они в горе, но, может, они помнят, во сколько власть оценила смерть безвинно погибших подводников "Курска"? Военных, кстати, то есть присягнувших умереть, если надо, за отечество. А тут гибнет никаким боком не причастная к войне родная душа -- и ее оценивают всемеро дешевле...
Трудно понять чиновника, который так бестолково, прячась и виляя, загоняет в угол защищаемую им же власть. Мы такие, какие есть, с нашими ошибками, нашими мечтами и нашим горем. "Норд-Ост" - это наши жертвы, наша плата за мир в своем доме.
Чтобы понять это, не надо быть чиновником или политиком.
Лев Амбиндер, руководитель Российского фонда помощи
«Коммерсантъ» №208/П [2577] 18.11.2002
ВОЙНА И МИР
Беды случаются слишком быстро. Помощь приходит слишком медленно. От того, что в Москве захватили заложников, у станичников в Ставропольском крае не прибавляется еды. Газетные заметки забываются на следующий день после публикации. Вот вы забыли людей, а им там есть нечего.Когда месяц назад я летел из Ставропольского края на самолете Як-40, страна подо мной была, конечно, довольно бедной, довольно нелепо устроенной, большой и холодной, но мирной. Я возвращался из станицы Барсуковская, которую в июне затопила вышедшая из берегов Кубань. Посносила дома, поубивала людей, потопила скот. Я написал про то, что в станице Барсуковская нет работы, что люди живут натуральным хозяйством, что кроме птицы, кроликов и коров, никто не дает там людям еды, ибо власть, будь то местную или федеральную, нельзя подоить и нельзя забить на мясо. Я рассказывал, как говорил с заместителем губернатора, который просил меня пропагандировать на страницах газеты страхование имущества, так, будто у людей есть деньги, чтоб страховать имущество. Нет у них денег. Ничего они не могут застраховать. У них были только саманные хаты, домашняя скотина и труд от зари до зари, а денег не было и не будет до самой смерти.
После наводнения, разрушившего саманные хаты и потопившего скотину, местная ставропольская власть выстроила станичникам дома, но скотину не воскресила. Я вернулся из Ставропольского края и написал, что у этих людей есть крыша над головой, но нечего есть и непонятно, где взять. Я предложил собрать денег и купить в станицу Барсуковская коров. Ну, чтоб молоко, телята, мясо, Новый год, Пасха.
На следующий день, 23 октября, в редакцию стали звонить читатели и собирать деньги на коров для ставропольских станичников. Потому что должно же у детей там быть молоко, даже если у родителей не бывает зарплаты. Потому что у нас, конечно, довольно бедная, нелепо устроенная и большая страна, но зато мирная, так что можно думать про завтрашний день, а завтрашний день у крестьянина начинается с того, что скотина мычит и просит есть. В этот же день читатели "Ъ" собрали денег на покупку двух коров в станицу Барсуковская. Ветеринары в племенных хозяйствах уже отобрали 125 племенных телок под собираемые нами деньги и поставили этих телок на карантин. Еще несколько дней и ... Но нет.
23 октября, как раз в день нашей публикации о ставропольских коровах террористы захватили мюзикл Норд-Ост, так что даже самые щедрые и самые оптимистичные читатели забыли про станичников, которым нечего есть. Какие уж тут коровы. Страна в одночасье стала не только бедной, не только нелепо устроенной, но еще и воюющей. Завтрашний день отменился. Даже и телевизор работал без ночных перерывов, так что дни сливались в один, и завтрашнего не было трое суток. И никаких коров, потому что на войне не бывает коров, а бывают хлебные карточки.
Дальше вы все знаете. Ночной штурм. 128 погибших. Общая беда. Нам звонили читатели и спрашивали, собираем ли мы деньги для родственников погибших. Мы составляли списки, которые правительство почему-то считало нужным засекречивать. Или просто страна нелепо устроена. Или просто типичная для войны неразбериха, неизвестные солдаты и пропавшие без вести.
Послушайте, вам надо сейчас решить -- война у нас или все-таки нет. Если у нас война, то тогда не надо коров ставропольским станичникам и не надо помощи родственникам погибщих на Дубровке, о которых по законам военного времени заботится государство.
Если у нас все-таки какой-никакой, но мир, тогда как же там будут жить станичники в Ставропольском крае без коров? Тогда родственникам погибших на Дубровке помощь нужна не столько на пропитание, сколько в знак солидарности. Потому что мир же ведь, потому что гибель человека в мирное время является событием из ряда вон выходящим, нестерпимым. Или у нас война?
Если у нас война, то помогать никому не надо. Надо идти на фронт или бежать в эвакуацию, надо повиноваться центральному командованию и считать людей на тысячи, а не по именам. И черт с ними, с коровами, забудьте вы этих коров. Не до коров теперь!
Короче вам, дорогой читатель, немедленно предстоит решить, мир у нас с вами в стране или война. Если решите, что война, тогда перелистывайте страницу и читайте чеченские сводки. А если решите, что мир, тогда телефон Российского фонда помощи вот он, на этой же полосе.
Родственники погибших заложников «НОРД-ОСТА», которым открыты банковские счетаЧастному лицу для перечисления денег необходимо написать реквизиты ОСБ № 7982/0646 г. Москвы, номер лицевого счета, Ф.И.О. лица, на которое открыт счет. Юридическое лицо перечисляет деньги согласно прилагаемым спискам по платежному поручению, в котором указывает реквизиты, общую сумму перечислений, а в графе «назначение платежа» пишет: «Добровольное пожертвование семьям, чьи родные погибли в «Норд-Осте». В прилагаемом списке должны быть указаны Ф.И.О. (полностью), номер лицевого счета, сумма для зачисления. Платеж может быть проведен на одно лицо, список при этом не прилагается.
Тверское отделение № 7982/0646 СБ РФ г. Москвы
Р/с 30301 810 3 3800 0603804
К/с 30101 810 4 0000 0000225
в ОПЕРУ Московского ГТУ Банка России
ИНН 7707083893
БИК 044525225
№ 42301.810.2.3804.4386424
Александрова Людмила Алексеевна, мать погибшего Александрова Алексея Валерьевича.
№ 42301.810.4.3804.4386457
Антонов Геннадий Александрович, вдовец погибшей Антоновой Ларисы Михайловны.
№ 42301.810.7.3804.4386445
Ахаткина Лиана Георгиевна, мать погибшей Усвалиевой Евгении Анатольевны.
№ 42301.810.7.3804.4386490
Белоусова Светлана Егоровна, мать погибшей Белоусовой Любови Анатольевны.
№ 42301.810.5.3804.4386441
Богачев Дмитрий Альбертович, сын погибшей Богачевой Людмилы Борисовны.
№ 42301.810.9.3804.4386452
Богданова Раиса Александровна, мать погибшей Богдановой Ирины Викторовны.
№ 42301.810.5.3804.4386454
Бондаренко Виктор Григорьевич, отец погибшего Бондаренко Валерия Викторовича.
№ 42301.810.2.3804.4386453
Васильева Надежда Степановна, мать погибшего Васильева Константина Ивановича.
№ 42301.810.8.3804.4386455
Волков Николай Александрович, отец погибшей Волковой Елены Николаевны.
№ 42301.810.0.3804.4386488
Жаботинская Татьяна Николаевна, вдова погибшего Жаботинского Юрия Даниловича.
№ 42301.810.9.3804.4386436
Жулева Елена Николаевна, вдова Жулева Владимира Борисовича.
№ 42301.810.5.3804.4386438
Заславская Виктория Игоревна, мать Куриленко Арсения.
№ 42301.810.4.3804.4386431
Карпова Светлана Сергеевна, вдова погибшего Карпова Александра Сергеевича.
№ 42301.810.1.3804.4386430
Кобозева Елизавета Александровна, вдова Кобозева Антона Сергеевича.
№ 42301.810.2.3804.4386495
Когос Григорий Иосифович, сын погибшей Когос Аллы Яковлевны.
№ 42301.810.1.3804.4386456
Комаровская Кристина Александровна, внучка погибшей Петровой Таисии Алексеевны.
№ 42301.810.3.3804.4386489
Кузнецова Евдокия Михайловна, мать погибшей Кузнецовой Светланы Алексеевны.
№ 42301.810.1.3804.4386427
Курбатова Наталья Николаевна, мать погибшей Курбатовой Кристины.
№ 42301.810.7.3804.4386458
Лаврова Оксана Сергеевна, вдова погибшего Лаврова Дмитрия Николаевича.
№ 42301.810.8.3804.4386426
Лепилина Марина Аркадьевна, вдова погибшего Волкова Александра Георгиевича.
№ 42301.810.4.3804.4386428
Мартынова Надежда Александровна, вдова погибшего Мартынова Виктора Александровича.
№ 42301.810.6.3804.4386493
Магерламова Инна Викторовна, вдова погибшего Магерламова Олега Александровича.
№ 42301.810.0.3804.4386459
Медведева Ирина Васильевна, вдова погибшего Медведева Вадима Валентиновича.
№ 42301.810.5.3804.4386496
Михайлова Елена Викторовна, вдова погибшего Михайлова Максима Альбертовича.
№ 42301.810.8.3804.4386497
Митин Алексей Александрович, отец погибшего Митина Максима Алексеевича.
№ 42301.810.1.3804.4386485
Молофеева Анастасия Ивановна, мать погибшего Молофеева Алексея Сергеевича.
№ 42301.810.4.3804.4386460
Молчанов Александр Борисович, вдовец погибшей Скопцовой Евгении Владимировны.
№ 42301.810.0.3804.4386491
Пантелеева Виктория Евгеньевна, вдова погибшего Пантелеева Дениса Вячеславовича.
№ 42301.810.7.3804.4386461
Попова Виктория Борисовна, дочь погибшего Литвинова Бориса Степановича.
№ 42301.810.0.3804.4386462
Разгон Валентин Витальевич, отец погибшей Разгон Светланы Валентиновны.
№ 42301.810.8.3804.4386442
Романова Антонина Ивановна, мать погибшей Романовой Ольги Николаевны.
№ 42301.810.1.3804.4386443
Рыбачок Людмила Владимировна, мать погибшего Синельникова Павла Сергеевича.
№ 42301.810.4.3804.4386444
Рыжкова Валентина Петровна, мать погибшего Щеголькова Дмитрия Владимировича.
№ 42301.810.7.3804.4386429
Савельев Александр Сергеевич, сын погибшего Савельева Сергея Павловича.
№ 42301.810.7.3804.4386487
Соколов Сергей Вадимович, вдовец погибшей Соколовой Маргариты Юрьевны.
№ 42301.810.9.3804.4386494
Солонина Ирина Николаевна, вдова погибшего Солонина Эдуарда Тимофеевича.
№ 42301.810.7.3804.4386432
Солодова Ольга Евгеньевна, вдова погибшего Солодова Геннадия Львовича.
№ 42301.810.0.3804.4386433
Соседова Екатерина Анатольевна, вдова погибшего Морева Игоря Леонидовича.
№ 42301.810.6.3804.4386451
Теленков Александр Борисович, вдовец погибшей Теленковой Татьяны Васильевны.
№ 42301.810.4.3804.4386486
Ткач Раиса Васильевна, мать погибшего Ткача Германа Юрьевича.
№ 42301.810.3.3804.4386492
Товмасян Валерий Вардкесович, муж погибшей Товмасян Людмилы Владимировны.
№ 42301.810.3.3804.4386450
Филиппова Антонина Ивановна, мать погибшей Гончаренко Жанны Владимировны.
№ 42301.810.9.3804.4386449
Фомина Римма Анатольевна, дочь погибшей Литвиновой Галины Владимировны.
№ 42301.810.3.3804.4386434
Хазиева Татьяна Александровна, вдова погибшего Хазиева Тимура Тукайевича.
№ 42301.810.6.3804.4386448
Хорькова Анна Владимировна, вдова погибшего Грибкова Дениса Петровича.
№ 42301.810.2.3804.4386440
Храмцов Александр Федорович, сын погибшего Храмцова Федора Ивановича.
№ 42301.810.8.3804.4386439
Чаплыгина Александра Евгеньевна, вдова погибшего Кочат Евгения Дмитриевича.
№ 42301.810.2.3804.4386437
Чернецова Ника Константиновна, вдова погибшего Чернецова Данилы Абдуллаевича.
№ 42301.810.3.3804.4386447
Чижиков Валерий Николаевич, вдовец погибшей Чижиковой Лидии Алексеевны.
№ 42301.810.6.3804.4386435
Шарова Светлана Федоровна, мать погибшей Шаровой Елены Олеговны.
№ 42301.810.0.3804.4386446
Эльмурадов Руйиддин Дильмурадович, муж погибшей Эльмурадовой Ирины Федоровны.
№ 42601.810.0.3804.4385011
Юфтяев Евгений Александрович, вдовец погибшей Юфтяевой Натальи Александровны.
Российский фонд помощи благодарит администрацию мюзикла «Норд-Ост» и сотрудников государственных органов социальной защиты Московской области и Краснодарского края, Чувашской республики, а также Белгородской, Владимирской, Воронежской, Калининградской, Ленинградской, Мурманской, Пермской, Тульской, Тюменской, Челябинской, Ярославской областей и города Сарова Нижегородской области за помощь в сборе информации о родственниках погибших.
29.10.2002
От Российского фонда помощи Судя по сообщениям прессы, открытие общих спецсчетов для сбора пожертвований семьям погибших заложников Дубровки -- дело ближайших дней. К нам в фонд тоже идут призывы начать такой сбор. Мы готовы, мы знаем наших читателей: тут тот самый случай. Дело даже не столько в денежной помощи, сколько в желании тысяч людей хоть как-то выразить свое сочувствие и участие семьям погибших. Однако появление общего спецсчета в дни национальных трагедий всегда вызывает сомнения. Это уже превратилось в традицию. Наш читатель не очень-то доверяет комиссарам при таких спецсчетах, и у него есть весьма веские причины. Но и выход тоже есть. Заполучив списки погибших,будь то моряки подлодки "Курск", кузбасские шахтеры или жители Каширки и Печатников, наш фонд обычно открывал сберкнижки вдовам либо матерям (если погибшие были холостыми), и печатал в "Коммерсанте". И дальше читатели действуют самостоятельно. Они сами решают, кому и на сколько помочь.
Но сейчас у нас нет списка погибших заложников "Норд-Оста". Попытки корреспондентов "Ъ" заполучить его пока ничего не дали. Похоже, этот список еще просто не существует. Мы очень рассчитываем на то, что он появится. Но чтобы не терять время, мы обращаемся к вам, к читателям.
Дорогие друзья! Дайте нам знать о своих погибших родственниках и друзьях.
Телефоны Российского фонда помощи:
158-69-04; 943-91-35.
e-mail: rusfond@rusfond.ru
06.11.2002
«Передавать списки в печать не следует»
Московское правительство отказывается выдать списки родственников погибших Объявленная Российским фондом помощи публикация лицевых счетов родственников погибших заложников "Норд-Оста" откладывается. Мы уже рассказывали о читательских звонках в фонд и в "Ъ" с предложениями провести сбор средств в помощь семьям жертв терракта в ДК на Дубровке ("Ъ" за 29.10.02). Предложение принято, но банковские счета еще не открыты, так как до сих пор в нашем распоряжении нет официальных списков погибших. О том, что происходит вокруг этой акции фонда, рассказывает его руководитель Лев АМБИНДЕР.
Только что позвонила Елена, секретарь компании давних друзей фонда, они вложили десятки тысяч долларов в спасение наших бедолаг. "Как быть, -- спросила Елена, -- мы собрали 700 тысяч рублей. Мы хотели бы переслать их семьям погибших актеров. И не только актеров. И не только погибших. А когда вы напечатаете лицевые счета жертв "Норд-Оста"?"
Таких звонков много.Что отвечать? Обнадеживаю, как водится, но дату публикации не назваю. Нечего еще печатать.
Напомню тем, кто не в курсе. Эту акцию мы решили провести по привычной схеме: получаем во властных структурах списки, открываем каждой семье счета в банке и публикуем в "Ъ". А дальше читатели действуют самостоятельно. Желающие выразить свое сочувствие и участие перечисляют деньги на выбор и напрямую, без посредников. Схема так отработана, что после сообщения об акции в фонд то и дело звонят с предложениями денег. И с вопросом, когда ждать счета.
По нашим данным, 21 погибший -- жители Московской области. Еще 19 -- сотрудники "Норд-Оста". Имена остальных должны быть известны в правительстве Москвы. Мы связались с городским и областным комитетами соцзащиты, с театром. Область и "Норд-Ост" сейчас такие списки готовят. А в Комитете социальной защиты населения Москвы мне отказали.
Сначала там заявили, что "списка просто нет". Когда я сказал, что это ерунда, со мной сразу согласились. Список есть, но публиковать нельзя. "А вдруг люди не захотят?" -- спросила заместитель председателя комитета Валентина Фадина. "Вот и спросим у них", -- сказал я и в ответ получил: "Подумаем". Наконец, резюме: "Мы советовались с чиновниками, сами знаете с какими. Передавать списки в печать не следует".
На мой вопрос, почему все-таки "не следует", Валентина Михайловна порекомендовала обратиться к первому заместителю мэра в правительстве Москвы Людмиле Швецовой. 4-го ноября мы отправили факс госпоже Швецовой. В ответ в приемной Людмилы Ивановны мне вежливо посоветовали обратиться... к Фадиной: "Вся информация там". Узнав, что "там" я был, рекомендовали подождать. До 10 ноября, "когда Людмила Ивановна вернется из командировки".
Мы-то подождем.
Но будут ли ждать читатели?
