В феврале Костя Ласкин
летит в Берлин

18 января здесь на сайте, в «Коммерсанте», на сайтах «Эхо Москвы», livejournal.com и Здоровье@Mail.Ru мы рассказали о трехлетнем Косте Ласкине из Бурятии («Типичный случай», Валерий Панюшкин). У мальчика врожденный порок сердца, клапанный стеноз аорты, гипертрофия левого желудочка. В России операцию до сих пор откладывали, и состояние Кости ухудшилось. Теперь помочь взялся Немецкий кардиологический центр (Берлин, Германия): врачи рассчитывают реконструировать аортальный клапан из собственных тканей, избежав протезирования и последующих операций. Ласкины не в силах оплатить это лечение. Рады сообщить: вся необходимая сумма (954 659 руб.) собрана. В конце февраля Костю ждут в клинике. Мама мальчика Ирина благодарит всех за помощь. Мы следим за развитием событий.

Типичный случай

Костю Ласкина спасет операция на сердце

Мальчику три года. У него врожденный порок сердца. Диагноз поставлен в Улан-Уде в три месяца. И с трех месяцев известно, что нужна операция. Но не оперировали, ждали, пока мальчик подрастет. И дождались до того, что ребенку стало резко хуже, так что операция теперь нужна срочно. В России Косте предлагают установить протез легочного клапана, который придется менять несколько раз по мере роста. В Германии предлагают реконструировать клапан из собственных тканей, и операций больше не понадобится. ВАЛЕРИЙ ПАНЮШКИН рассказывает про Костю врачу НАТАЛЬЕ МЯКОВОЙ.

– Я понимаю, что ты гематолог, а не кардиолог…

– Хорошо, что ты это понимаешь.

–…но я же не про кардиологию, я про вообще. Видишь, какое дело, история этого мальчика про то, как нашли порок сердца, а потом ждут, пока ребенок вырастет, а он плохо растет. Потом становится поздно, и вместо современной нетравматичной операции предлагают устаревшую и травматичную – это типичная история. У меня миллион таких историй. И мне всё кажется, что это системная ошибка какая-то…



– Ну, вроде того. То, что врачи хотят отложить операцию на постарше, это понятно, потому что выхаживать маленького ребенка, тем более ребенка до года – это в разы сложнее, чем выхаживать ребенка подросшего. Новорожденных оперируют, только если порок несовместим с жизнью. В более старшем возрасте оперировать безопаснее и технически выполнимее. Другое дело, что со сроками могут ошибиться, если неадекватно оценили состояние ребенка. Сказали приехать через полгода, а надо было приехать через четыре месяца. Это что касается «ждать». А про приверженность наших крупных клиник к травматичным операциям мои друзья-кардиологи объясняют так. Бакулевский, например, центр – это консервативная организация со своей устоявшейся школой. Они не принимают новых стратегий и протоколов лечения. Есть прекрасные кардиологи и в России, например, в Пензе или в Петербурге. Но они куда менее известны. Известны, в том числе и провинциальным врачам, клиники-монстры типа института Бакулева, института Вишневского, Бурденко. Если провинциальный врач видит сложный порок сердца, то направляет пациента в Бакулевку, просто потому что не знает ни про Пензу, ни про Петербург, ни уж про Берлин твой тем более. Знает Бакулева, Вишневского, Бурденко. А это огромные сложившиеся структуры. Ими руководят вожди, это почти армейские структуры, и пока вождь не сменится, инноваций не будет. Особенно, если методы себя оправдали, зачем осваивать новые? Этот консерватизм свойствен не только нашей стране, консервативны все заслуженные врачи в мире. Но на Западе власть меняется иногда, как политическая, так и больничная. А в России власть не меняется. И в консервативных клиниках молодые врачи, которые читают журналы и книжки, часто советуют пациентам лечиться в других клиниках. Я так сама делала, когда работала в Морозовской больнице.

– Как же быть маме, если ее кардиолог из Улан-Уде направляет в Бакулевку, тогда как на самом деле ей надо в Пензу или в Берлин? Как узнать?

– Маме нужно либо доверять доктору на сто процентов, либо становиться грамотной. Во-первых, разобраться, что это за порок, и сколько в среднем с ним можно подождать. Во-вторых, узнать, что есть другие клиники. Доехать до Пензы, выяснить, какая у них тактика лечения и какая статистика. Потом доехать до Петербурга и узнать у них. Потом написать в Берлин, сравнить и выбрать. Если кардиолог в Улан-Уде говорит, что срочно оперировать не нужно, а нужно подождать, то нельзя тратить это время просто на ожидание, надо рыть информацию.

– Где же ее рыть? В интернете? Но там же можно найти совершенно авторитетную статью про лечение порока сердца при помощи шаманского бубна!

– Есть такая проблема. Надо фильтровать. Самыми информативными оказываются родительские форумы. Надо искать информацию там, а потом консультироваться со специалистами. Проблема в том, что редко в России найдешь врача, всерьез знающего, кто, где и чем занимается. На Западе, если ты попал к врачу, он, как правило, знает, куда тебя направлять. У нас врачи не то чтобы не знают друг друга. Специалисты знают, а участковые врачи – не знают. К нам, например, в Федеральный научно-клинический центр детской онкологии и гематологии, который находится через дорогу от Российской детской клинической больницы (РДКБ) приходят пациенты, которых направляли в РДКБ. Им выписывали направление и спрашивали: «вам в старый корпус или в новый?» Сплошь и рядом сталкиваешься с тем, что люди в регионах не удосуживаются разобраться, какие там в Москве клиники – в Москву и в Москву. А может быть, не надо в Москву. Может быть, надо в Пензу. У меня лежал ребеночек, сестра которого мучилась редкой болезнью. Ей нужна была уникальная операция, а в самых знаменитых клиниках отказывались ее брать. Они пожаловались мне, даже не как врачу, а просто по-человечески. Мне их стало страшно жалко, и я полезла в интернет. Перерыла кучу специальных сайтов, пока не нашла на каком-то родительском форуме информацию про югославского доктора, который работает в безвестной клинике и просто волшебник. Написала ему. Оказалось, он давно умер, но в той же безвестной клинике работает его ученик, тоже волшебник, именно эти операции он делает лучше всех на свете. Просто искать надо.

– Костина мама нашла Берлин.

– Молодец. Но, возможно, в Пензе не хуже. И по-русски говорят.

– В Берлине тоже по-русски говорят.

Фото из архива семьи Ласкиных

Для спасения Кости Ласкина не хватает 954 659 руб.

Рассказывает кардиолог Немецкого кардиологического центра Станислав Овруцкий (Берлин, Германия): «У Кости выраженный клапанный стеноз аорты. Состояние мальчика ухудшается – нарастает нагрузка на сердце, увеличен левый желудочек. Костя плохо развивается. Все это является показанием к хирургическому вмешательству. Мы надеемся реконструировать аортальный клапан из собственных тканей Костиного сердца, избежав таким образом замены клапана протезом и повторных операций. Это лечение позволит нормализовать сердечную деятельность, Костя сможет вести нормальный образ жизни».

Немецкий кардиоцентр выставил счет за лечение Кости на 954 659 руб. Таких денег у родных мальчика нет.

Дорогие друзья! Если вы решите спасти Костю Ласкина, пусть вас не смущает цена спасения. Любое ваше пожертвование будет с благодарностью принято. Деньги можно перечислить в благотворительный фонд «Помощь» (учредители Издательский дом «Коммерсантъ» и руководитель Русфонда Лев Амбиндер) или на банковский счет Костиной мамы Ирины Владимировны Ласкиной. Все необходимые реквизиты есть в Российском фонде помощи. Можно воспользоваться и нашей системой электронных платежей, сделав пожертвование с кредитной карточки или электронной наличностью, в том числе и из-за рубежа.

Экспертная группа Российского фонда помощи