Даню Сургучева ждут в клинике в июле

24 июня здесь на сайте мы рассказали историю двухлетнего Дани Сургучева из Ярославской области («Словарь радости», Валерий Панюшкин). Год назад Даня получил обширный ожог кипятком. На теле мальчика остались грубые послеожоговые рубцы. Они зудят и стягивают кожу, препятствуют активным движениям. Дане требуются операции по иссечению рубцов и пластика дефектов кожи. Помочь ему берутся в клинике «Современные медицинские технологии» (Ярославль). Рады сообщить: деньги на необходимое лечение (642 тыс. руб.) собраны. Данина мама Любовь благодарит за помощь. Примите и нашу признательность, дорогие друзья!

Словарь радости

Дане Сургучеву нужны операции

Мальчику два года. У него послеожоговые рубцы. Перевернул на себя с плиты кастрюлю с кипящим супом. После недельной реанимации, после двух операций по пересадке кожи выжил, но из-за рубцов, которые возникли, когда заживали ожоги, у Дани не разгибается левая рука и кривится позвоночник, потому что рубец на груди болит и тянет, и мальчик горбится. А еще эти проклятые рубцы ужасно чешутся, и мальчик почти не может спать от этого никогда не проходящего зуда.

К своим двум годам Даня знает довольно много слов. Но первые детские слова совсем не предназначены для того, чтобы описать, что произошло с Даней, и что Даня чувствует.

Разве что слово «мама». В тот памятный день мама хотела успеть одновременно приготовить обед и устроить стирку. Бегала между ванной и кухней. А Даня возюкал какие-то машинки по полу, имитировал шум двигателя и звук клаксона. И мама не сообразила как-то, что мальчику угрожает опасность, от того, что в пяти метрах от него на плите кипел суп. Всякий, у кого есть двухлетние дети, понимает, что не веришь же как-то, что ребенок настолько уже вырос, чтобы дотянуться до плиты.

Она не услышала из ванной звук падения кастрюли. Она услышала крик «мама». Прибежала в комнату и принялась срывать с малыша одежду, потому что пропитанные кипятком колготки и свитер были горячими и продолжали жечь.

Потом Даня спал у мамы на руках. Спал у мамы на руках в скорой, потому что ему сделали седативный укол. Спал у мамы на руках в больнице, когда его ввели в медикаментозную кому, чтобы от боли не разорвалось сердце. Потом Даня проснулся, но не мог пошевелиться. Зато мог говорить. Только он не знал слово «боль», а знал слово «птичка», которое совершенно никак не нужно человеку, чтобы описать, что он чувствует, когда врач во время обхода снимает с груди и с рук омертвевшие куски кожи. И еще слово «птичка» никак не подходит для того, чтобы описать ожоговый озноб, рассказать, как тебя трясет, и как теплые простыни, на которых лежишь, нисколько не согревают. И как накрыться нельзя, потому что это запрещено врачами и больно.

Только слова «пить» и «кушать» пригождались. Даня их знал уже, и мама радовалась, что может хоть как-то понять его и помочь ему. По крайней мере напоить и накормить.

После двух операций Даня постепенно научился снова сидеть, а там и ходить. Его выписали домой. Они живут в частном доме в Ярославской области. Там дома у Дани появилось довольно много предметов вокруг, про которые Даня знает, как они называются. Белка, например, собака, лопата… Белка иногда приходила в Данин сад из леса. Даня радовался и говорил «белка». Собака лаяла, когда Даня шел вдоль соседского забора. Даня пугался и говорил «собака». Лопата стояла воткнутая в землю на краю огорода. Даня говорил «лопата» и принимался ковырять землю огромной взрослой лопатой.

Ему, правда, больно было ковырять лопатой землю, но для этого у Дани не было слов.

Когда он хнычет всю ночь, ворочается и не может найти себе места – для этого у Дани тоже нет слов. Он не знает слова «зуд» и не должен знать.

Когда он левой рукой протягивает маме игрушку и вскрикивает от боли, он не знает, как это описать, потому что не знает слова «боль» и не должен пока.

Когда он играет скрюченный со своими машинками – вот уж чего он не должен знать, так это слова «сколиоз». А сколиоз у Дани тем временем прогрессирует.

«Птичка», «машинка», «собака», «белка», «пить», «кушать» – это нормальный словарный запас для двухлетнего мальчика. Слово «больно» может уже появиться, но должно быть несерьезным и означать какую-нибудь сущую ерунду – поцарапал палец, набил шишку на лбу…

Интересно, что в Данином словаре нет слова «больно». Нет слова «ожог», нет слова «рубец», нет слова «зуд». Видимо, у мальчика не укладывается в голове, что произошедшее с ним можно вообще как-то описать словами.

У него словарь счастья. Словарь, пригодный для такой жизни, которая должна быть у малыша двух лет – белки, птички, машинки, лопаты…

Годам к трем-четырем слов станет много. Даня научится выражать словами сложные вещи. Конечно, он выучит и слово «зуд», и слово «боль».

И у нас есть несколько месяцев на то, чтобы вылечить его, и он бы успел позабыть, каково это зуд и боль на самом деле. Чтобы слово «боль» в его словаре значило какую-то сущую ерунду – поцарапал палец, набил шишку, быстро проходит, стоит только маме поцеловать.

Как и положено думать мальчику трех лет.

Валерий Панюшкин
Фото Василия Попова



Руководитель клиники «Современные медицинские технологии» Юрий Филимендиков (Ярославль): «В ноябре 2013 года Даня получил обширный ожог кипятком. После тяжелых процедур по удалению омертвевших тканей и двух операций остались рубцы, которые причиняют боль, зудят, воспаляются и травмируются при соприкосновении с одеждой. Из-за рубцов, стягивающих кожу, у Дани нарушается осанка, что ведет к развитию сколиоза. Рубцы на левом плече и предплечье препятствуют активным движениям, рука не разгибается в полном объеме. Лекарства и мази лишь временно облегчают страдания мальчика. Чтобы кардинально изменить ситуацию, необходимо хирургическое лечение – несколько операций для иссечения грубых рубцов, а также пластика дефектов кожи. Только так можно избавить Даню от боли и зуда, предотвратить развитие сопутствующих заболеваний».

Стоимость операции – 642 тыс. руб.

Дорогие друзья! Если вы решите спасти Даню Сургучева, то пусть вас не смущает цена спасения. Любое ваше пожертвование будет с благодарностью принято. Деньги можно перечислить в Русфонд или на банковский счет мамы Дани – Любови Валерьевны Сургучевой. Все необходимые реквизиты есть в Русфонде. Можно воспользоваться и нашей системой электронных платежей, сделав пожертвование с кредитной карточки или электронной наличностью, в том числе и из-за рубежа.

Экспертная группа Русфонда

Как помочь