Жизнь. Продолжение следует

Про так называемую таранную кость в энциклопедиях пишут, что она находится прямо над пяточной костью и служит для того, чтобы передать стопе, то есть, в сущности, поверхности планеты, весь вес человека, всю его, как говорится, земную суть. Маленькая деталь, названия которой никто толком и не знает, а сколько берет на себя в целом мире. Не случайно для народной игры в бабки из ноги копытных животных вываривали именно таранные кости – брошенные волей случая на землю, как настоящие игральные кости, они могли показать людям долгожданную или несчастную грань их судьбы. С человеческими таранными костями до сих пор случаются игры не менее народные. Жору Огородникова из Оренбурга целый год местные врачи лечили от врожденной косолапости, гипсовали его и перегипсовывали. Пока случайно не выяснилось, что нет у него никакой косолапости – это был порок таранной кости, так называемый вертикальный таран, при котором стопа задирается вверх, не дает возможности нормально стоять и ходить. Чтобы исправить судьбу ребенка, пришлось бросаться за помощью. На средства, собранные Русфондом, Жору два раза прооперировали в Ярославле. Теперь, когда гипс снят, мальчик пробует заново передать поверхности жизни вес своего тела. Его таранная кость повернулась к миру долгожданной своей стороной. Об этом мы и разговариваем с Жориной мамой Татяной Лягошиной: →

Время нигде не берется, никуда не уходит и никогда не пропадает. Просто растворяется во всем, что вокруг. В бывших мужьях, сыне, невестке, внуке по имени Матвей Крапчатов. Вот не такой представлялась любовь, не так получилось с мужчинами, хотелось совсем другой жены для сына, а теперь вот еще и внук тяжело болен, у него проблемы с пищеварением. Вскрывали этого Мотю несколько раз, отрезали больше половины кишечника, приходилось кормить его внутривенно, лежать с ним по больницам, выцарапывать его у смерти, любить как сына, а может, и больше того. И вот молодость вся, красота, надежды. Где они теперь? Да вот же! Бегают по квартире, открывают ящики, нетерпеливо стучат по столу кулаком. Выходит, не так уж и страшно, если никогда нет времени на жизнь. Зато всегда есть время жить. Об этом мы разговариваем с молодой бабушкой Моти Оксаной Пудовкиной: →

Добрым людям много достается. Причем чаще в плохом смысле этого слова. Вот живут они в Самаре, любят друг друга, не курят, не пьют, вовремя ходят на работу, у них есть прекрасная дочь Ира Смирнова и планы на будущее. Казалось бы – вот так и должно быть. Но нет. У дочери в восемь месяцев начинаются эпилептические приступы, да еще долгие, по часу. Ей становится все хуже, а врачи и лекарства не помогают. За двенадцать лет перепробовали уже все, что только можно, принимали все противосудорожные препараты, какие есть в России, даже с помощью Русфонда ездили в Германию на обследование, а потом установили девочке так называемый стимулятор вагуса – приспособление, которое воздействует на блуждающий нерв и гасит приступы. Но толку немного, ребенок все равно страдает. Сердце обливается кровью. Как еще помочь? И спрашивается: за что вот это вот все? Почему именно добрым людям дается столько печали? Видимо, потому что именно они и делают добрые дела, на которых стоит весь этот мир радости и слез. Об этом мы разговариваем с Аллой Смирновой, мамой Иры: →

Когда Архимед Сиракузский говорил, что, мол, дайте ему точку опоры и он повернет Землю, явно он обращался к ярославскому ортопеду Максиму Вавилову. Тот как раз занимается опорно-двигательным аппаратом, причем делает это с Архимедовым размахом. Дайте, говорит Вавилов, мне 65 врачей, и я полностью избавлю отечество от косолапости. Дело в том, что Максим Александрович первым в России начал лечить косолапость по методу Понсети. Эта манипуляция была разработана еще в 50-х годах прошлого века знаменитым американским ортопедом Игнасио Понсети. И суть ее состоит в том, что с тяжелым врожденным пороком можно справиться без серьезных операций и всего за два месяца, а не за год изнурительных гипсований. Вавилов успел застать старика Понсети живым и учился искать точки опоры и поворачивать планете стопы лично у мастера. Теперь энергичный травматолог-ортопед из ярославской клиники «Константа» одержим идеей найти как можно больше единомышленников и передать им знание о том, как ставить человечество на ноги. Надо ли говорить, что Россия приняла пророка легкой поступи в обычной своей косолапой манере. Традиционная медицина сразу сочла Вавилова содрогателем основ, чуть не шарлатаном и сектантом. Однако усердная убежденность доктора, который спас от инвалидности сотни малышей, обучил методу Понсети десятки врачей и написал докторскую диссертацию, а также целенаправленная помощь Русфонда в продвижении новых ортопедических идей среди врачей и пациентов сделали свое дело. Максим Александрович половину карты России закрасил зеленым цветом – здесь уже практикуют лечение косолапости по методу Понсети. Что будет дальше? И если правда, будто Отечество наше уже встало с колен, то сможет ли оно перестать теперь косолапить, падать и спотыкаться? Вот что говорит доктор Вавилов о методе Понсети, России, косолапости, об опасности новых идей и о самом себе. →

Веронике Ермаковой из Самары шесть лет, но, в принципе, любого дня ее жизни достаточно для доказательства всей непредсказуемой красоты нашего мира. Ведь многое на этом свете кажется людям естественным и объяснимым. Но чем больше здорового реализма, тем страшнее и болезненнее обстоятельства, в которых ничего нельзя понять. Вероника Ермакова – редкое и ясное воплощение отсутствия какой-либо ясности. Никто не знает, что с ней, не берется дать определение происходящему внутри этой загадочной девочки. По непонятным причинам внезапно у нее возникает третий круг кровообращения, кровь начинает двигаться по организму, как ей заблагорассудится, раздувает и повреждает сосуды, вызывает внутренние кровотечения. И пока в мире есть один только человек, который с этим справляется, – немецкий доктор Вернер Люк. В Берлине под его руководством Веронике провели уже несколько операций, поставили шунты, удалили селезенку и желчный пузырь, привели в порядок сосуды пищевода и желудка. Звучит все это пугающе, как бездна, а выглядит прекрасно, как Вероника Ермакова, которая радостно живет в бездне красоты и любви. О ней мы и разговариваем с ее отцом Вадимом Ермаковым и матерью Юлией Малыгиной: →

Если противоречия между людьми – драка или война, то противоречия внутри человека – болезнь. В этом смысле Сережа Туркин из Самары слишком рано стал противоречивым человеком. В полгода у него заподозрили рак крови, в год окончательно подтвердили диагноз, в полтора сделали неродственную пересадку костного мозга, в три начались осложнения – трансплантат выступил против хозяина. Нечто новое и тайное начало действовать внутри. Сначала один глаз поменял цвет, потом на коже появились непонятные следы. Чтобы примирить две разных сущности в одном теле, кровь приходится периодически обрабатывать при помощи специальной процедуры – экстракорпорального фотофереза. И когда Сережа и Сережа найдут общий язык внутри Сережи, еще неизвестно, Сережа ли получится у них. Во всяком случае Ольга Просвиркина, мать противоречивого человека, не исключает, что ей, может быть, придется называть его как-нибудь иначе. Например, Зергиус Туркин. Но, кажется, это совсем не печалит, а даже и радует ее. Вот она смотрит, как непонятный разноглазый мальчик дерется со своим старшим рассудительным братом Сашей, как потом они обнимаются и садятся вместе читать букварь, и она садится, тихо улыбается тайне жизни людей, обычно скрытой от всех нас одними только противоречиями. О них мы сейчас и говорим: →

Когда он решил заглянуть в наш мир, многие здесь были растеряны и даже напуганы. Он родился в коконе, вылуплялся из него, как какая-то тайная, вечная рыба из мелкой икры человеческих дней. Веки вывернуты, рот открыт. Врачи не решались разговаривать с матерью целые сутки. Не знали, как быть. Но именно она оказалась первой, кто узнал его. Это был ее ненаглядный сын Владик Фиранский. Просто его скрывало от людей мистическое генетическое заболевание – ихтиоз. Кожа при ихтиозе сохнет и становится похожей на рыбью чешую. Круглые сутки о ней надо заботиться – увлажнять и смазывать специальными кремами. Недосмотрел, отвлекся – и обычное течение жизни превращается в огненную реку страданий. Говорят, редчайший случай. Но мир, увы, всегда выражает всего себя в одной какой-нибудь уникальности, а уникальность, к счастью, описывает собой целый мир. Ведь разве и все мы без любви и внимания не становимся похожи на молчаливую испуганную рыбу, спрятавшуюся в тине дней? И разве не прекрасен Владик, когда его видят, знают и любят таким, какой он есть? Об этом мы рассуждаем с его матерью Светланой Фиранской: →

Когда пытаемся объяснить или хотя бы понять любовь, все-таки мы уверены, что это сила, которая в чем-то выражается. В поцелуях, объятиях, слезах, головокружении, бессоннице, клятвах, криках, запахах, прикосновениях, ужасе или счастливом забытье. Но что если любовь никак не проявляет себя, если она невидима? Может ли она существовать сама по себе, без каких-либо условий, и быть при этом явной, действенной и сильной? →

В сказках приходится жить счастливо и умирать в один день, хотя в жизни все наоборот – сначала нужно бы умереть, а потом попытаться в один прекрасный день стать счастливым. Евгения Качалина не должна была жить, начиная прямо со дня своего рождения. Пневмония, потом заражение крови – шансов не было никаких. Потом случилось счастье: девочка каким-то чудом выкарабкалась, выросла и вышла замуж. Как в сказке. Но только потом все повторилось, как в жизни. Первый ребенок умер, второй родилась девочка по имени Вика. К 13 годам Вику Качалину так скрутил сколиоз, что она должна была стать горбуном, калекой, инвалидом – проще было сразу умереть. И вот только теперь, когда красавица Вика выпрямилась и смотрит по сторонам, как царевна, когда по квартире, как ученый кот, бегает слева направо и справа налево ее младший брат Александр Сергеевич, когда в дачном поселке, где живет семья Качалиных, улицы называются Грациозная, Облачная, Кондитерская и Имбирная, мы разговариваем с Евгенией Качалиной о счастье. →