Большой хирург для маленьких
Врач Юрий Козлов сделал Иркутск центром щадящей хирургии
Юрий Козлов, главврач Иркутской ОДКБ, похож на игрока в компьютерную стрелялку. Но именно так выглядит хирург, выполняющий робот-ассистированную эндоскопическую операцию. Фото Алексея Каменского
Конечно, можно
Прошлой осенью в Москве вручали Международную гуманитарную премию «Совесть» имени Альберта Лиханова за вклад в дело защиты детства. Ее получили врач Юрий Козлов, президент Русфонда Лев Амбиндер и еще несколько человек из разных сфер. Я про иркутского врача слышал, читал телеграм-канал «Doctor Yura» и после церемонии подошел поздравить. Типичный добрый доктор – крупный, уютный, лицо легко складывается в улыбку. «Конечно, можно, звоните и приезжайте», – ответил Козлов на вопрос об интервью. Почти автоматическая готовность всегда всем помочь – это, как выяснилось, постоянный фон его деятельности.«Да, конечно. Я сейчас в Австралии в качестве приглашенного профессора. Вернусь, и все сделаем», – написал он в начале года. «Приезжайте! Будут насыщенные дни, я провожу научное мероприятие, но для вас найду время» – это две недели назад.
И вот я в Иркутской ОДКБ. На набережную Ангары выходит здание с портиком, построенное 150 лет назад купцами-благотворителями. Во дворе – довольно уродливая советская пристройка. Поодаль на холме – целый квартал старинных деревянных домов, которых много в Иркутске. А между холмом и больницей – превращенный в автостоянку пустырь, который, подождите, еще скажет слово в этой истории.
Утро, но Юрий Козлов давно на работе. Я застаю перевоплощение. В кабинет зашел врач в цветной больничной шапочке, а выходит чиновник в костюме и галстуке. Надо заехать в горадминистрацию, а потом опять на операцию. Он коротко бросает помощнице «Напоите гостя чаем» и уже у самой двери оборачивается на мой вопрос, нельзя ли поприсутствовать в операционной: «Конечно, можно, вас проводят».
Волшебная палочка
Юрий Козлов (на заднем плане), хирургический робот (в центре и в нижней части фото) и живые ассистенты. Фото Алексея КаменскогоЭндоскопическая хирургия – это, если кто-то еще не знает, настоящее чудо. В несколько крошечных, в полсантиметра разрезов вставляют специальные устройства, через которые вводят внутрь хирургические инструменты и видеокамеру. Такие операции гораздо более щадящие, но нужна техника.
– 30 лет назад хирургу приходилось смотреть через окуляр, – вспоминает один из ассистентов Козлова.
А теперь – большой экран, на котором мы видим, что происходит внутри пациента. Притом что сам человек почти целиком закрыт стерильной пеленкой.
– Будем удалять кисту в почке, – говорит Козлов. – Пациенту полтора года, такому маленькому эту операцию никогда не делали.
И тут происходит неожиданная вещь: Козлов отходит в сторону, садится за монитор в углу операционной и берет в руки какие-то рычажки-джойстики – как будто решил поиграть на компьютере, чтобы снять напряжение. Именно так выглядит робот-ассистированная хирургия. А робот – это три однорукие конструкции возле стола, в каждой руке – по хирургическому инструменту. Еще один – у живого ассистента.
Когда надеваешь очки, изображение на экране становится трехмерным.
– Это 20-кратное увеличение, – объясняет Козлов. – На самом деле там все очень маленькое. – И тут же, резко и быстро, своему ассистенту: – Крепче держи! Не так, правее!
С помощью щипчиков и тонкой изогнутой палочки хирург раздвигает и режет ткани, обнажая кисту.
– Преимущество роботической хирургии еще и в том, – на ходу объясняет доктор, – что она позволяет проходить в труднодоступные места. Сейчас мы с задней стороны почки.
В действие вступает волшебная палочка – инструмент, испускающий тонкий пучок голубого огня для коагуляции. Хочется смотреть и смотреть. Но работа Юрия Козлова закончена, остальное доделает бригада.
– Одна операционная стоит 500 млн руб., робот – 200 млн руб., – говорит он. – Извините, мне надо отъехать по срочному делу.
500 километров – тайга
На мониторе – почка и один из хирургических инструментов. Хирург в специальных очках видит это в 3D. Фото Алексея Каменского
Сегодня «День живой хирургии»: приглашенные мастера оперируют, им ассистируют врачи из ОДКБ, и сотни коллег наблюдают за операцией онлайн – так передается опыт. Из операционной выходит Рубен Мовсесян, известный детский кардиохирург, в свое время прооперировавший недоношенного ребенка весом 500 граммов. Выходит Сергей Виссарионов, директор Национального медицинского исследовательского центра детской травматологии и ортопедии имени Г.И. Турнера, врачи из Москвы, Красноярска, Новосибирска. Козлов всех собрал – а сам, оказывается, уехал в Улан-Удэ. Там родился ребенок с атрезией пищевода – отверстие пищевода заросло, невозможно питаться. 500 км на автомобиле, ночная операция, потом обратно. Но в самом Улан-Удэ такой дефект исправить некому – поехал...
А на следующее утро неустанный главный врач открывает день докладов, один из которых делает сам. Козлов, как почти все врачи, преподает, поэтому в зале много студентов Иркутского государственного медуниверситета. Их специально сняли с занятий, и в фойе дежурит преподавательница.
– Ты куда? – стремглав бросается она к студенту, пробирающемуся к выходу. – Курить? А рюкзак зачем? Оставляй в раздевалке и иди кури.
– Уходят в основном троечники, – уверяет она. – Попасть после вуза в ОДКБ – мечта многих, вакансий не хватает.
Цена репутации
Подписание соглашения между Иркутской ОДКБ и одним из спонсоров на «Днях медицинской науки». Фото предоставлено пресс-службой Иркутской ОДКБ
Я не говорил про это с Козловым, но думаю вот над чем: входит ли в понятие «хороший главврач» умение находить спонсоров, добывать квоты на операции, деньги на реконструкцию больницы? По-моему, в нашей стране, где главврач отвечает и за лечение, и за финансы, входит. Но только если медицинские достижения идут впереди.
Юрий Козлов начинал карьеру в другой иркутской клинике, Городской Ивано-Матренинской детской клинической больнице, создал там вместе с коллегами центр хирургии новорожденных, начал развивать малоинвазивную хирургию. Защитил докторскую, ездил по миру, делился опытом, получал награды и звания. И Ивано-Матренинской больнице помогали – например, директор Иркутской нефтяной компании (ИНК) Николай Буйнов, 40-й в списке миллиардеров России по версии Forbes, Фонд Марины Седых, одной из топ‑менеджеров ИНК и десятой в списке богатейших женщин России.
После того как Козлов возглавил ОДКБ, благодаря помощи ИНК здесь открыли два новых отделения. Больнице помогают Сбер, Клуб друзей больницы, фонд «Нужна операция» с участием лесопромышленного холдинга Segezha Group. С чиновниками Юрий Козлов тоже умеет работать. Его хорошо знают в местном правительстве, в кулуарах конференции я видел двух региональных министров здравоохранения и сенатора из Совета Федерации. Результаты налицо: в прошлом году было решено построить за 18 млрд руб. на месте автостоянки огромное новое здание с блоком на восемь операционных. Козлову с коллегами будет где совершенствовать эндоскопические технологии.
