28.01.2011
Ивановы летят в Берлин. Операция уже в феврале
21 января здесь на сайте, в «Коммерсанте», в Газете.ru, и на сайтах «Эхо Москвы» и Здоровье@Mail.Ru мы рассказали историю восьмимесячной Вероники Ивановой из подмосковного Королева («Надежда про Веронику», Валерий Панюшкин). У Вероники сложный порок сердца – коррегированная транспозиция магистральных сосудов, клапанный стеноз легочной артерии, дефект межжелудочковой перегородки, открытый артериальный проток. Помочь берутся в Германии, в Берлинском кардиоцентре. Лечение обойдется в 1 295 169 рублей, которых у Ивановых нет. Но теперь операция стала возможной, наши читатели собрали всю необходимую сумму. Спасибо, дорогие друзья! За минувшую неделю на просьбу о помощи Веронике откликнулись 569 человек, в том числе и благодаря телеканалу «Подмосковье», который в новостях показал видеоролик о Веронике и рассказал, как помочь девочке.
Вероника с мамой смогут вылететь в Берлин сразу после оформления виз. Немецкий кардиоцентр готов принять их немедленно. Официальный перевозчик Русфонда компания «Аэрофлот» обеспечит бесплатные перелеты Ивановых из Москвы в Берлин и обратно (программа «Мили Милосердия»). Мы следим за развитием событий.
21.01.2011
Надежда про Веронику
Девочке нужна операция на сердце
Веронике Ивановой девять месяцев. У нее тяжелый порок сердца. Вернее, у нее три порока сердца, если разобраться. Было бы пороков два или один, девочка давно бы умерла. Но благодаря третьей непредусмотренной природой дыре, кровь все-таки каким-то немыслимым образом протекает сквозь Вероникино сердце. Здесь в России девочку ждет несколько тяжелых операций – четыре или пять. Кардиологам нужно только, чтобы Вероника подросла и набрала вес, потому что никто не умеет оперировать на открытом сердце таких малышек. А Вероника не растет из-за сердечной недостаточности. В восемь месяцев она весит как трехмесячный младенец.
Вероникину маму зовут Надежда. Они живут подмосковном городе Королеве в «хрущевке» барачного типа. Вы когда-нибудь видели «хрущевку», где на одной лестничной клетке было бы не четыре квартиры, а восемь? И полы были бы деревянные, вместо цементных? Вот там они и живут.
Тем не менее, Надежда рассказывает про свою жизнь, как про серию счастливых случаев и удачных совпадений. Что бы с Надеждой ни стряслось, она воспринимает случившееся как удивительно благоприятное стечение обстоятельств.
Надежда родилась в военном городке. И муж ее родился в том же военном городке. И там, в военном городке между юношей и девушкой произошла первая детская любовь. А потом их отцы вышли в отставку, разъехались, и влюбленные расстались. Надежда жила с родителями где-то в Центральной России. Александр жил с родителями в подмосковном городе Королеве. И они не виделись двадцать лет. Двадцать лет спустя,Александр решил, что не может жить без Надежды, разыскал ее где-то в Центральной России, и когда через три месяца они поженились, Надежда уже была беременна Вероникой.
Не знаю уж, каких гороскопов они начитались и каких мистических программ насмотрелись по телевизору, но оба были уверены, что у них родится девочка, и что эта девочка будет у каждого из них единственным ребенком.
Пока все сходится. Надежда рассказывает, а Вероника ползает по полу у наших ног. Крохотная девочка в желтом комбинезончике, каковой комбинезончик делает ее еще больше похожей на цыпленка. Ковер под Вероникой практически стерильный. Выползать из комнаты Веронике запрещено. За дверью в прихожей начинается страшный и нестерильный мир (например, стоят мои пришедшие с улицы ботинки). Если маленькая Вероника соприкоснется с тем нестерильным миром за дверью, она рискует заболеть. А болеть Веронике нельзя. Никакой из детских болезней, от которых по жизненным показаниям Веронике не сделаны прививки. Никакой ангиной. Никакой простудой. Веронике совсем нельзя болеть, потому что, если она заболеет, то вовсе перестанет расти, и операция на ее сердце никогда не станет возможной.
Вероника ползает, занимается с игрушками и не улыбается. Не улыбается никогда. А Надежда рассказывает дальше. Про то, какая у нее была идеальная беременность: ни тошноты, ни маточного тонуса… Про то, как без всякого блата и денег она попала в самый лучший московский роддом… Про то, как роды по счастливому стечению обстоятельств принимала заведующая отделением, и роды прошли идеально…
И вот тут в Надеждином рассказе сбой. Первые три дня после родов она была совершенно счастливой. Потом, рассказывает Надежда, она заметила, что у ребенка очень большие и синие, и очень красивые глаза. И она подумала, что такие огромные и красивые глаза могут быть у ребенка, только если ребенок болен. Потом, рассказывает Надежда, она стала вдруг слышать, что девочка ее плачет не задорно, как все остальные дети, а печально. Потом Надежда заметила, что носогубный треугольник у ее девочки голубого цвета. Потом пришла кардиолог из Бакулевского института и сказала, что у девочки тяжелый тройной порок сердца.
Когда Надежда доходит до этого места в своем рассказе, она встает и выходит вон из комнаты. Вон из этой идеально убранной детской комнаты с практически стерильным ковром на полу, с веселыми игрушками, каждая из которых поет какую-нибудь песенку никогда не улыбающейся Веронике. Вон из комнаты, где на полу – развивающий коврик, к которому прицеплены не радующие Веронику погремушки и бубенчики. Вон из этой комнаты, любовно приготовленной для заблудившегося счастья.
Другой комнаты в квартире нет. Надежда выходит в крохотную прихожую метр на метр, стоит там и шепчет сама себе:
– Тшшш! Тихо! Не плачь! Возьми себя в руки! Тшшш! Тихо! – и через минуту возвращается и рассказывает дальше.
Впрочем, что там рассказывать? Она шарила по интернет-форумам, посвященным детским порокам сердца. Она нашла клинику в Берлине. Она списалась с немецким доктором. Немецкий доктор ответил, что ждать нельзя, потому что как бы медленно ни росла Вероника, вместе с нею растут и дыры в ее сердце.
И немецкий доктор выставил счет, который в голове не укладывается у людей, живущих в подмосковном городе Королеве в «хрущевке» барачного типа, где полы деревянные, а на одной лестничной клетке не четыре квартиры, а восемь.
Теперь должно произойти одно из тех чудесных совпадений, стечений обстоятельств, которыми, по мнению Надежды, наполнена жизнь.
Деньги должны найтись.
Валерий ПАНЮШКИН
Фото Ольги ЛАВРЕНКОВОЙ
ДЛЯ СПАСЕНИЯ ВОСЬМИМЕСЯЧНОЙ ВЕРОНИКИ ИВАНОВОЙ
НЕ ХВАТАЕТ ЕЩЕ 878 169 РУБ.
Рассказывает кардиолог Берлинского кардиоцентра (Германия) Станислав Овруцкий: «У Вероники сложный врожденный порок сердца, коррегированная транспозиция магистральных сосудов, клапанный стеноз легочной артерии, дефект межжелудочковой перегородки, открытый артериальный проток». Немецкие врачи полагают, что девочке можно помочь уже сейчас. Они планируют радикальную коррекцию "double switch" (двойное переключение). Сейчас правый желудочек сердца Вероники выбрасывает кровь в аорту, а левый – в легочную артерию. Это неправильно. Сосуды нужно поменять местами, тогда артериальная кровь будет поступать из левого желудочка в аорту, а венозная из правого желудочка – в легочную артерию. В этом и заключается операция "double switch". Берлинцы находят возраст девочки самым подходящим: «впоследствии могут начаться ухудшения, и тогда радикальная коррекция стает невозможной». После операции "double switch" Вероника сможет нормально расти и развиваться, уйдут цианоз и одышка.
Берлинский кардиоцентр выставил счет за операцию на €32 455. Как всегда, наш постоянный партнер компания «Ингосстрах» перечислит 417 тыс. руб. То есть не хватает еще 878 169 руб.
Дорогие друзья! Если вы решите помочь спасти Веронику Иванову, пусть вас не смущает стоимость спасения. Любая помощь будет принята с благодарностью. Пожертвования можно перечислить в благотворительный фонд «Помощь» (учредители Издательский дом «Коммерсантъ» и Лев Амбиндер) и на банковский счет мамы Вероники Надежды Николаевны Ивановой. Все реквизиты есть в Российском фонде помощи. Можно воспользоваться и нашей системой электронных платежей, сделав пожертвование с кредитной карточки или электронной наличностью, в том числе и из-за рубежа.
Экспертная группа Российского фонда помощи
Ивановы летят в Берлин. Операция уже в феврале
21 января здесь на сайте, в «Коммерсанте», в Газете.ru, и на сайтах «Эхо Москвы» и Здоровье@Mail.Ru мы рассказали историю восьмимесячной Вероники Ивановой из подмосковного Королева («Надежда про Веронику», Валерий Панюшкин). У Вероники сложный порок сердца – коррегированная транспозиция магистральных сосудов, клапанный стеноз легочной артерии, дефект межжелудочковой перегородки, открытый артериальный проток. Помочь берутся в Германии, в Берлинском кардиоцентре. Лечение обойдется в 1 295 169 рублей, которых у Ивановых нет. Но теперь операция стала возможной, наши читатели собрали всю необходимую сумму. Спасибо, дорогие друзья! За минувшую неделю на просьбу о помощи Веронике откликнулись 569 человек, в том числе и благодаря телеканалу «Подмосковье», который в новостях показал видеоролик о Веронике и рассказал, как помочь девочке.
Вероника с мамой смогут вылететь в Берлин сразу после оформления виз. Немецкий кардиоцентр готов принять их немедленно. Официальный перевозчик Русфонда компания «Аэрофлот» обеспечит бесплатные перелеты Ивановых из Москвы в Берлин и обратно (программа «Мили Милосердия»). Мы следим за развитием событий.
21.01.2011
Надежда про Веронику
Девочке нужна операция на сердце
Веронике Ивановой девять месяцев. У нее тяжелый порок сердца. Вернее, у нее три порока сердца, если разобраться. Было бы пороков два или один, девочка давно бы умерла. Но благодаря третьей непредусмотренной природой дыре, кровь все-таки каким-то немыслимым образом протекает сквозь Вероникино сердце. Здесь в России девочку ждет несколько тяжелых операций – четыре или пять. Кардиологам нужно только, чтобы Вероника подросла и набрала вес, потому что никто не умеет оперировать на открытом сердце таких малышек. А Вероника не растет из-за сердечной недостаточности. В восемь месяцев она весит как трехмесячный младенец.
Вероникину маму зовут Надежда. Они живут подмосковном городе Королеве в «хрущевке» барачного типа. Вы когда-нибудь видели «хрущевку», где на одной лестничной клетке было бы не четыре квартиры, а восемь? И полы были бы деревянные, вместо цементных? Вот там они и живут.
Тем не менее, Надежда рассказывает про свою жизнь, как про серию счастливых случаев и удачных совпадений. Что бы с Надеждой ни стряслось, она воспринимает случившееся как удивительно благоприятное стечение обстоятельств.
Надежда родилась в военном городке. И муж ее родился в том же военном городке. И там, в военном городке между юношей и девушкой произошла первая детская любовь. А потом их отцы вышли в отставку, разъехались, и влюбленные расстались. Надежда жила с родителями где-то в Центральной России. Александр жил с родителями в подмосковном городе Королеве. И они не виделись двадцать лет. Двадцать лет спустя,Александр решил, что не может жить без Надежды, разыскал ее где-то в Центральной России, и когда через три месяца они поженились, Надежда уже была беременна Вероникой.
Не знаю уж, каких гороскопов они начитались и каких мистических программ насмотрелись по телевизору, но оба были уверены, что у них родится девочка, и что эта девочка будет у каждого из них единственным ребенком.
Пока все сходится. Надежда рассказывает, а Вероника ползает по полу у наших ног. Крохотная девочка в желтом комбинезончике, каковой комбинезончик делает ее еще больше похожей на цыпленка. Ковер под Вероникой практически стерильный. Выползать из комнаты Веронике запрещено. За дверью в прихожей начинается страшный и нестерильный мир (например, стоят мои пришедшие с улицы ботинки). Если маленькая Вероника соприкоснется с тем нестерильным миром за дверью, она рискует заболеть. А болеть Веронике нельзя. Никакой из детских болезней, от которых по жизненным показаниям Веронике не сделаны прививки. Никакой ангиной. Никакой простудой. Веронике совсем нельзя болеть, потому что, если она заболеет, то вовсе перестанет расти, и операция на ее сердце никогда не станет возможной.
Вероника ползает, занимается с игрушками и не улыбается. Не улыбается никогда. А Надежда рассказывает дальше. Про то, какая у нее была идеальная беременность: ни тошноты, ни маточного тонуса… Про то, как без всякого блата и денег она попала в самый лучший московский роддом… Про то, как роды по счастливому стечению обстоятельств принимала заведующая отделением, и роды прошли идеально…
И вот тут в Надеждином рассказе сбой. Первые три дня после родов она была совершенно счастливой. Потом, рассказывает Надежда, она заметила, что у ребенка очень большие и синие, и очень красивые глаза. И она подумала, что такие огромные и красивые глаза могут быть у ребенка, только если ребенок болен. Потом, рассказывает Надежда, она стала вдруг слышать, что девочка ее плачет не задорно, как все остальные дети, а печально. Потом Надежда заметила, что носогубный треугольник у ее девочки голубого цвета. Потом пришла кардиолог из Бакулевского института и сказала, что у девочки тяжелый тройной порок сердца.
Когда Надежда доходит до этого места в своем рассказе, она встает и выходит вон из комнаты. Вон из этой идеально убранной детской комнаты с практически стерильным ковром на полу, с веселыми игрушками, каждая из которых поет какую-нибудь песенку никогда не улыбающейся Веронике. Вон из комнаты, где на полу – развивающий коврик, к которому прицеплены не радующие Веронику погремушки и бубенчики. Вон из этой комнаты, любовно приготовленной для заблудившегося счастья.
Другой комнаты в квартире нет. Надежда выходит в крохотную прихожую метр на метр, стоит там и шепчет сама себе:
– Тшшш! Тихо! Не плачь! Возьми себя в руки! Тшшш! Тихо! – и через минуту возвращается и рассказывает дальше.
Впрочем, что там рассказывать? Она шарила по интернет-форумам, посвященным детским порокам сердца. Она нашла клинику в Берлине. Она списалась с немецким доктором. Немецкий доктор ответил, что ждать нельзя, потому что как бы медленно ни росла Вероника, вместе с нею растут и дыры в ее сердце.
И немецкий доктор выставил счет, который в голове не укладывается у людей, живущих в подмосковном городе Королеве в «хрущевке» барачного типа, где полы деревянные, а на одной лестничной клетке не четыре квартиры, а восемь.
Теперь должно произойти одно из тех чудесных совпадений, стечений обстоятельств, которыми, по мнению Надежды, наполнена жизнь.
Деньги должны найтись.
Валерий ПАНЮШКИН
Фото Ольги ЛАВРЕНКОВОЙ
ДЛЯ СПАСЕНИЯ ВОСЬМИМЕСЯЧНОЙ ВЕРОНИКИ ИВАНОВОЙ
НЕ ХВАТАЕТ ЕЩЕ 878 169 РУБ.
Рассказывает кардиолог Берлинского кардиоцентра (Германия) Станислав Овруцкий: «У Вероники сложный врожденный порок сердца, коррегированная транспозиция магистральных сосудов, клапанный стеноз легочной артерии, дефект межжелудочковой перегородки, открытый артериальный проток». Немецкие врачи полагают, что девочке можно помочь уже сейчас. Они планируют радикальную коррекцию "double switch" (двойное переключение). Сейчас правый желудочек сердца Вероники выбрасывает кровь в аорту, а левый – в легочную артерию. Это неправильно. Сосуды нужно поменять местами, тогда артериальная кровь будет поступать из левого желудочка в аорту, а венозная из правого желудочка – в легочную артерию. В этом и заключается операция "double switch". Берлинцы находят возраст девочки самым подходящим: «впоследствии могут начаться ухудшения, и тогда радикальная коррекция стает невозможной». После операции "double switch" Вероника сможет нормально расти и развиваться, уйдут цианоз и одышка.
Берлинский кардиоцентр выставил счет за операцию на €32 455. Как всегда, наш постоянный партнер компания «Ингосстрах» перечислит 417 тыс. руб. То есть не хватает еще 878 169 руб.
Дорогие друзья! Если вы решите помочь спасти Веронику Иванову, пусть вас не смущает стоимость спасения. Любая помощь будет принята с благодарностью. Пожертвования можно перечислить в благотворительный фонд «Помощь» (учредители Издательский дом «Коммерсантъ» и Лев Амбиндер) и на банковский счет мамы Вероники Надежды Николаевны Ивановой. Все реквизиты есть в Российском фонде помощи. Можно воспользоваться и нашей системой электронных платежей, сделав пожертвование с кредитной карточки или электронной наличностью, в том числе и из-за рубежа.
Экспертная группа Российского фонда помощи
