Дух закона

Валерий Панюшкин,
специальный корреспондент Российского фонда помощи (Русфонда),
руководитель проекта «Русфонд.Право»

Это обычная история: детям-детдомовцам, не имеющим жилья, местная власть всеми правдами и неправдами старается отказать в предоставлении жилплощади, положенной по закону. Таких дел в аппарате уполномоченного по правам ребенка Павла Астахова сотни, с ними работают, но на все не хватает рук. И все же случай Нины и Саши Гусевых особенный. Нечасто бывает, чтобы детдомовская девочка поступила в медицинский институт. Нечасто бывает, чтобы воспитанные в детдоме брат и сестра продолжали держаться вместе и изо всех сил сохраняли маленькую свою семью. В рамках проекта «Русфонд.Право» Русфонд приложит все усилия, чтобы помочь Нине и Саше получить в Красноярске причитающееся им по закону жилье.

Нине было восемь лет, а Саше девять, когда в 1997 году родители их были лишены родительских прав. С тех пор дети жили в школе-интернате №1 Дивногорска (Красноярский край). В 2004 году Нина поступила в медучилище учиться на медсестру, а Александр поступил в училище техническое учиться на автослесаря. Родители их умерли, а глинобитный дом в селе Идринское Красноярского края, где прошло (ужасное, по словам девушки) детство Нины и Александра, разрушился к тому времени, как брат и сестра стали совершеннолетними. Глава Идринского сельсовета Славский признал дом непригодным для проживания, так что никакого жилья, собственниками которого могли бы стать Нина и Александр, не существовало физически и юридически.

Нина стала дипломированной медсестрой и поступила в Красноярский мединститут. Она пять лет еще будет жить в общежитии для студентов. Через пять лет, когда Нина станет врачом, жить ей будет негде.

Александр, чтобы быть поближе к сестре, переехал в Красноярск и стал автослесарем. Он нанялся неофициально, нельзя официально нанять на работу человека без прописки, а прописки у Александра нет – нигде, никакой.

Видит бог, молодые люди делали и продолжают делать все от них зависящее, чтобы стать полезными и самостоятельными гражданами. Они работают и учатся, они не требуют поблажек и льгот, они всего лишь полагали, что государство выполнит в отношении них те обязательства, которые взяло на себя касательно всякого сироты.

Статья 8 Федерального закона от 21 декабря 1996 г. (ФЗ-159) «О дополнительных гарантиях по социальной поддержке детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей» гласит, что по окончании школы-интерната дети-сироты, не имеющие жилья, «обеспечиваются органами исполнительной власти по месту жительства вне очереди жилой площадью не ниже установленных социальных норм». Эта статья закона чудовищно написана в стилистическом смысле, но она вполне ясна: местные органы исполнительной власти должны предоставить повзрослевшему детдомовцу жилье там, где он фактически живет.

Нина и Александр живут в Красноярске. Нина учится. Александр работает. Они всерьез рассчитывали, что власть предоставит им жилье в Красноярске «не ниже установленных социальных норм», то есть приличное жилье – хотя бы по комнате на каждого. Но не тут-то было. 18 марта 2010 года Краевая комиссия по вопросам предоставления жилых помещений детям-сиротам рассмотрела заявление Нины и Александра и постановила – отказать. Первый заместитель министра образования Красноярского края Светлана Маковская, мотивируя отказ, письменно разъяснила Александру и Нине, что «жилое помещение предоставляется по месту жительства, которое ребенок имел на момент утраты родительского попечения. В вашем случае это Идринский район», – написала госпожа Маковская.

И слова госпожи Маковской суть ложь.

Мало того, что нелогично предоставлять человеку жилье в селе Идринское, если человек живет, учится или работает в Красноярске. Мало того, что изба в селе Идринское никак не поможет социализации молодого человека, приложившего недюжинные усилия, получившего профессию и поступившего в институт. Мало сказать, что детям-сиротам нужна реальная помощь, а не формальные отписки. Важно еще понимать, что нигде в статье 8 ФЗ-159 не сказано, что жилье детдомовцам предоставляется «по месту жительства, которое ребенок имел на момент утраты родительского попечения». В законе сказано, что жилье предоставляется «по месту жительства» – точка! И госпожа Маковская (или члены комиссии, или бог уж знает кто в Министерстве образования) позволяет себе додумывать федеральный закон так, как ей, госпоже Маковской, удобно.

А мы считаем, что если уж и интерпретировать федеральный закон, то интерпретировать его следует в пользу детей-сирот, а не в пользу краевых чиновников.

Буква закона предполагает, что Нине и Александру должно быть предоставлено жилье по месту жительства, и тут действительно не поймешь, то ли в Красноярске, то ли в селе Идринском. Но дух закона безусловно предполагает, что детям-сиротам, начинающим самостоятельную жизнь, должна быть оказана социальная поддержка. Для Нины и Александра социальная поддержка – это жилье в Красноярске. И мы будем доказывать это: в кабинетах ли красноярских чиновников, в районном ли суде, в Верховном ли – пока не докажем.