Самара-акции

Из письма Антонины Цветковой, мамы Маши: «При рождении наша дочь сама не начала дышать, она перенесла кислородное голодание. Еще при выписке из роддома мне сказали, что ребенок будет инвалидом. В год у Маши диагностировали порок развития центральной нервной системы…» →

Девочке одиннадцать лет. Она перенесла уже шесть операций на сердце. Но сейчас необходима седьмая. У Ани сложный врожденный порок сердца. Организм девочки испытывает нехватку кислорода, у нее развивается сердечная недостаточность и легочная гипертензия. Спасти Аню поможет эндоваскулярная операция. Но квоты на такое лечение в этом году в области не выделены. А оплатить операцию самостоятельно у родителей Ани нет возможности. →

Из письма Марины Игнатьевой, мамы Кирилла:  «Маленькое пятнышко на нижней губе у сына врачи заметили еще в роддоме. После выписки мы прошли обследование в городской больнице, выяснилось, что у Кирилла гемангиома нижней губы – доброкачественная опухоль, разрастание сосудов. Когда сыну было шесть месяцев, опухоль прижгли жидким азотом, в результате она уменьшилась, но остался заметный шрам. А в год нижняя губа раздулась. Нужна операция, которая позволит исправить дефект…» →

Девочке два месяца. У нее тяжелейший порок развития сердечно-сосудистой системы. Муслима постоянно задыхается, сердце работает с перегрузкой, его правые отделы испытывают повышенное давление, развивается сердечная недостаточность. Каждый день жизни дается девочке с большим трудом. Спасти Муслиму поможет сложная операция на сосудах. Но квоты в области закончились, а у родителей девочки нет возможности оплатить ее самостоятельно. →

Девочке 16 лет. У нее сахарный диабет 1 типа, который уже дал осложнения на сосуды глаз, почки и ноги, возникли нарушения в работе печени. Остановить наступление болезни позволила установка инсулиновой помпы. Теперь Алина может полноценно учиться и заниматься английским, готовиться к поступлению в институт. Но расходные материалы заканчиваются, поскольку без них помпа не работает, – нужны новые. Однако за счет бюджета расходники не выдают, а у родителей девочки нет возможности их оплатить.  →

Мальчику два года. Он почти не слышит. Слух у Дани пропал вскоре после операции на сердце. Потеряв возможность слышать, мальчик начал отставать в развитии, не может научиться говорить, общаться с родителями и сверстниками. Дане срочно нужны мощные многоканальные слуховые аппараты. Но очередь на получение бесплатных аппаратов подойдет не раньше, чем через год, а оплатить их самостоятельно родители мальчика не могут.  →

Из письма Елены Плотниковой, мамы Алены: «При рождении дочка сама не начала дышать, и нас перевели в отделение патологии новорожденных Самарской областной клинической больницы, где у Алены выявили гипоксическое поражение центральной нервной системы. В год дочка так и не держала головы, не переворачивалась, у нее диагностировали ДЦП. Мы активно занялись лечением Алены, она проходила курсы реабилитации в разных специализированных центрах, но результатов почти не было…»  →

Мальчику шесть лет. У него сложный врожденный порок сердца. Кирилл уже перенес три операции на открытом сердце. Сейчас срочно надо сделать еще одну – закрыть отверстие в сердце. Исправить дефект можно щадящим, эндоваскулярным способом, с применением окклюдера – специальной «заплаты». Но квоты на такие операции в Самарской области уже закончились, а у родителей мальчика нет возможности оплатить лечение. →

Мальчику 16 лет. У него несовершенный остеогенез первого типа – врожденная ломкость костей. Из-за переломов у Димы деформировалась шейка левой бедренной кости, и долгое время мальчик был прикован к инвалидному креслу. После курса лечения препаратом памидронат Дима начал ходить. Терапию необходимо продолжить, чтобы укрепить костную ткань мальчика и избавить его от угрозы новых переломов. Но у Диминой мамы нет денег на оплату лечения.  →