Иркутск-акции

Из письма Екатерины Цепоты, мамы Саши: «Во время родов Саша пострадала от недостатка кислорода и первые три дня пробыла в реанимации. Конечно, это отразилось на ее здоровье, дочка отстает в развитии. В два года невролог поставил Саше диагноз „энцефалопатия“ (органическое поражение головного мозга), пришлось оформить инвалидность. Лечением и реабилитацией Саши я стала заниматься с первого месяца...» →

Из письма Динары Шерикбек кызы, мамы Айнагул: «Айнагул заболела, когда ей было год и десять месяцев. Дочку положили в больницу с высокой температурой и кашлем, лечили острый бронхит. Но анализы крови были очень плохими, и нас направили на дообследование. В результате Айнагул поставили диагноз „анемия (малокровие) неясного происхождения“, провели лечение и сказали наблюдаться. Через полгода у дочки начались носовые кровотечения, она стала вялой, плохо ела. Ее снова обследовали и сделали переливание крови. Мы съездили на консультацию в Москву, в Национальный медицинский исследовательский центр детской гематологии, онкологии и иммунологии имени Дмитрия Рогачева, там назначили курс витаминов, это ненадолго помогло. На третий год болезни дочке стало хуже...» →

Из письма Киры Урбахановой, мамы Ардана: «У нас два сына, двойняшки. Младший, Ардан, серьезно пострадал во время родов и первые дни провел в реанимации. Травма не прошла бесследно. Сын отставал в развитии и росте от своего брата. Врачи поставили диагноз ДЦП, с самой тяжелой степенью двигательных нарушений. Мы стали искать и пробовать самые современные методы лечения...» →

Из письма Розы Юлболдиевой, мамы Лианы: «До двух лет у Лианы случались судорожные приступы. Мы прошли специальное лечение, и они прекратились, но дочка отставала в развитии: плохо держала голову, не переворачивалась, не улыбалась. В два года ей поставили диагноз „детский церебральный паралич“, и мы стали постепенно заниматься реабилитацией...» →

Из письма Марии Ивановой, мамы Максима: «Мой сын пострадал в тяжелых родах. Он был крупным, и когда врачи вытянули его, он не дышал. После рождения Максимку сразу забрали в реанимацию и подключили к аппарату искусственной вентиляции легких. Неделю сын был в коме. Когда стало немного лучше, его отправили самолетом в Иркутск. Врачи Городской Ивано-Матренинской детской клинической больницы (Иркутск) сказали, что у сына родовая травма, поврежден головной мозг, есть риск появления судорог, провели лечение. В месяц нас выписали домой под наблюдение невролога и педиатра, сказали продолжать прием лекарств против судорог. Сын рос и понемногу развивался, пока в шесть месяцев не начались приступы...» →

Из письма Юлии Буряковой, мамы Дани: «После рождения врачи обнаружили, что у сына неправильное положение стоп, а пятки вывернуты наружу. Дане сделали рентген в Городской Ивано-Матренинской детской клинической больнице (Иркутск) и поставили диагноз: вертикальный таран с двух сторон, деформация стоп по типу „стопа-качалка“. Это очень редкая и тяжелая патология, исправить ее можно только операцией, но в Иркутске такого опыта нет. Мы узнали, что детям с вертикальным тараном успешно помогают в Ярославле...» →

Из письма Елены Карнауховой, мамы Максима: «Максимка – мой желанный первенец, я его очень ждала. Но на 30-й неделе вдруг начались преждевременные роды, врачи не смогли их остановить. Сын родился маленьким, слабым и первые сутки дышал через аппарат искусственной вентиляции легких. Его выхаживали полтора месяца, а когда выписали, Максим весил чуть больше 2 кг. Сын отставал в развитии, вовремя не научился сидеть, стоять, я думала, что нужно время и он догонит сверстников. Но в полтора года врачи поставили диагноз „детский церебральный паралич“ и посоветовали начинать реабилитацию...» →

Из письма Марины Ермоловой, мамы Полины: «Во время рождения дочка испытала кислородное голодание, в результате пострадала центральная нервная система. В три месяца появились мышечные спазмы, врачи поставили диагноз "эпилепсия", выписали препараты, но лечение не помогало. Когда Поле было два с половиной года, ее обследовали в Иркутской государственной областной детской клинической больнице и поставили другой диагноз – "детский церебральный паралич". Несколько раз в год я вожу дочку в разные медицинские центры, занимаюсь с ней дома, лечение помогает снижать спастику мышц…» →

Из письма Ольги Стромбской, бабушки Влада: «Влад – мой внук, и так получилось, что я опекаю его почти с рождения. Из-за резус-конфликта с матерью первый месяц жизни внук провел в реанимации, Владу дважды переливали кровь. К тому же во время родов у него был недостаток кислорода, произошло поражение центральной нервной системы. В два года Влад уже говорил предложениями, но не мог ходить сам. Ему поставили диагноз ДЦП, врачи сказали, что нужна реабилитация. Я стала возить внука по разным клиникам...» →