20 подходов – 12 отказов
Как начинающий блогер провел соцопрос для Русфонда
Не хочу давать ссылку, но по ключевым словам видео легко найти. Молодой парень в черной куртке, пытающийся быть раскованным и обаятельным, ходит по Парку Горького с маленьким микрофоном в руке:
– Мы проводим социальный опрос, не хотели бы поучаствовать?
«Социальный опрос» – масло масляное. Опросы – вещь по определению социальная. Но это пустяк. На 20 «подходов», как сказал Владимир, пришлось 12 отказов – люди просто не захотели разговаривать. Причем кое-кого из них блогер доступными ему видеоприемами наказал за это нежелание. Не очень красиво выглядит, но тоже мелочь.
Восемь человек согласились поговорить. И после нескольких вопросов про благотворительность их ждал сюрприз: оказалось, что это уже не опрос, а «социальный эксперимент» и речь о деньгах. На эксперимент пошли семеро.
Владимир вручает очередному участнику 500 руб.:
– Есть мальчик Алеша с ДЦП, мы хотим ему помочь и просим вас прямо сейчас перевести ему эти деньги по QR-коду на сайте Русфонда. И если есть возможность, добавьте сколько-то от себя.
К полученным от Москалева 3,5 тыс. руб. опрошенные добавили 2150 руб. своих (он спрашивал у каждого, сколько тот добавляет, и верил ответам). Блогер результатом доволен, вместе делать добро веселее. Но люди не выглядели счастливыми. Скорее смущенными и настороженными. И несложно понять почему.
У организованной благотворительности – а именно этим занимается фандрайзинговый фонд – есть простые правила. Во-первых, не надо врать и юлить. Никакой это был не опрос. Опрос – это когда собирают информацию, а не деньги.
Во-вторых, благотворительность должна быть прозрачна. Москалев просил прохожих «перевести» мальчику «эти деньги», но ведь дети и родители не получают собранные Русфондом средства, они идут через фонд прямо в клиники. Это гарантирует использование денег по назначению, а не, скажем, для улучшения жилищных условий. Над проверкой обоснованности просьб о помощи работает целая группа экспертов. Уличная просьба помочь больному Алеше с демонстрацией его фото в телефоне перечеркивает их работу. Ну и фокусы с 500-рублевками, которые люди смущенно вертели в руках, не способствовали прозрачности.
В-третьих, нельзя делить жертвователей на важных и не очень – нам дороги все. А Владимир ухитрился совершить и эту ошибку. В конце ролика он бодро докладывает: «По итогам опроса... молодое поколение гораздо более открыто к данной тематике, чем старшее». Это вообще не так. У Русфонда сотни тысяч жертвователей самого разного возраста. Многие настолько давно с нами, что чисто арифметически не могут уже быть молодым поколением. Кстати, про возраст Москалев вопросов и не задавал. Говорит, определял его «субъективно».
Русфонд пока не очень часто сотрудничает с блогерами и стримерами, но у такого канала большой потенциал. В этом смысле опыт Владимира Москалева тоже интересен и важен. Чаще блогеры занимаются своей регулярной деятельностью, например стендапом, и параллельно объявляют сбор для Русфонда. Но бывают и другие схемы, мы готовы их придумывать и развивать вместе с авторами. Пишите на rusfond@rusfond.ru.