Башкортостан-акции

Ярославу четыре года. У него полинейропатия – из-за генетического сбоя нарушена проводимость периферических нервов: импульсы, которые посылает головной мозг, с трудом доходят до нервных окончаний в руках и ногах. В результате ноги Ярика «не слышат» команду головного мозга. Но доктора уверены, что мальчику можно помочь, необходимо специальное курсовое лечение. →

Мальчику четыре года. У него несовершенный остеогенез – повышенная ломкость костей. C полутора до трех лет переломы рук и ног случались каждые три месяца, пока Игоря не начали лечить препаратом памидронат в Республиканской детской клинической больнице (Уфа). Эту терапию необходимо повторять три-четыре раза в год. Перерывы делать нельзя, иначе переломы возобновятся, что приведет к деформации всего скелета и инвалидности. →

Девочке 12 лет. У нее сложный сколиоз последней, четвертой степени, растет горб. Если ничего не делать, позвоночник продолжит деформироваться, и искривленные кости начнут сдавливать внутренние органы. Спасти Арину может операция. Ей необходимо установить специальную конструкцию, которая вернет позвоночник в правильное положение. Девочку ждут в новосибирской клинике НИИТО. Но денег на операцию у Захаровых нет. →

Мальчику два года. У него врожденная двусторонняя расщелина верхней губы, нёба, альвеолярного отростка. С первых дней жизни у Айнура нарушена функция глотания: из-за расщелины нёба пища попадает в нос, поэтому во время еды ребенок буквально захлебывается. Еще одна особенность заболевания – частые простуды, воспаления дыхательных путей. Если вовремя не устранить дефект, это приведет к недоразвитию легких. →

Девочке год и три месяца. У нее тяжелый порок сердца: двойное отхождение сосудов от правого желудочка в сочетании с редкой аномалией – гипоплазией дуги аорты. Если промедлить с операцией, Мадине грозит, как минимум, глубокая инвалидность. Состояние девочки может ухудшиться в любой момент. Кардиохирурги Детской городской больницы № 1 Санкт-Петербурга готовы сделать операцию на открытом сердце. Но денег на нее в семье Ибрагимовых нет, а квоту на бесплатную операцию для иногородних в санкт-петербургской больнице выделить не могут – она не федерального подчинения. В федеральных же клиниках, куда обращались родители ребенка, браться за такого сложного пациента отказались. →

Девочке двенадцать лет. У нее несовершенный остеогенез. Таких, как Эльмира, называют «стеклянными» детьми – кости у них настолько хрупкие, что любое неосторожное движение приводит к переломам. Два года назад в Республиканской детской клинической больнице (Уфа) Эльмире начали лечение препаратом паминдронат. Если регулярно проходить курсы лечения, кости девочки окрепнут настолько, что она сможет ходить. Но приобрести препарат самостоятельно простой сельской семье с двумя детьми не по карману. →

Мальчику 16 лет. Год назад из-за удара током он получил ожог 80 процентов кожи. С такими повреждениями обычно не выживают, но Артур выкарабкался. Теперь на теле мальчика послеожоговые рубцы, они твердые, словно древесная кора, и очень мешают Артуру – сковывают движения, тянут. Помочь мальчику может операция по иссечению рубцов, но денег на нее у родителей Артура нет. →

Девочке семь месяцев. У нее метопический синостоз – аномалия развития костей свода черепа. Они срослись слишком рано, поэтому поверхность головы неровная, как будто в огромных шишках. Кости черепа уже сдавливают растущий мозг. У Розалины постоянные приступы головной боли. Если срочно не сделать операцию с применением специальных пластин, то произойдет нарушение умственного развития ребенка. →

Восьмилетний Артур – очень серьезный мальчик. Он совсем не улыбается, зато часто смеется. Смеется не потому, что радостно – в мозгу ребенка доброкачественная опухоль, которая влияет на его поведение. Медицинское название этого недуга – гамартома гипоталамуса. Болезнь настолько редкая, что в целом мире только одна клиника специализируется на ее лечении. Находится она в Японии. В России таких ребятишек, как Артур, всего около 20. →