Санкт Петербург - акции

Из письма Полины Коровенко, мамы Эли: «Дочка развивалась по возрасту, гулила, вовремя начала произносить слоги, потом – первые слова. Но в полтора года Эли перестала откликаться и реагировать на звуки. Мы прошли обследование у сурдолога, которое показало, что дочь почти не слышит – у нее тугоухость 4 степени. В два года Эли выдали слуховые аппараты. Но она по-прежнему различала не все звуки, и мы сами купили ей более мощные аппараты, как нам посоветовал врач. Дочка занималась с логопедом, ходила в специализированный детский сад и научилась говорить. Но слух у Эли продолжает снижаться…» →

Девочке пять лет. У нее сложный врожденный порок сердца. Она перенесла уже пять операций, их сделали в кардиологическом центре в Германии. Сейчас нужна еще одна операция – по расширению легочной артерии. Ее проведут в России. Но у родителей нет средств, чтобы оплатить лечение, от которого зависит жизнь ребенка. →

Из письма Дианы Козыревой, мамы Кирилла: «Спасибо всем читателям Русфонда, кто уже помог нашему сыну. Кирилл родился с тяжелым пороком сердца – отсутствием трехстворчатого клапана, единственным желудочком. Сложное хирургическое лечение начали в Санкт-Петербурге, когда Кирюше был месяц. Но из-за отсутствия необходимого реанимационного оборудования вынуждены были продолжить лечиться в Немецком кардиологическом центре в Берлине…» →

Из письма Ларисы Скопец, мамы Владика: «14 марта нынешнего года сыну пересадили почку. В период после трансплантации Владику требовалась поддерживающая терапия: дорогостоящие лекарства, которые квотой не покрываются. Собрать средства на их покупку помогли читатели Русфонда, большое спасибо всем! Но, несмотря на все усилия, начались осложнения. Организм Владика начал отторгать пересаженную почку. Сейчас сыну необходимо лекарство солирис, которое поможет остановить отторжение…» →

Из письма Светланы Овчинниковой, мамы Иры: «В полгода у дочки появились странные высыпания на лице и плечах, как будто следы от уколов. Мы обратились к врачу, дочку обследовали, анализ крови показал – уровень тромбоцитов ниже нормы в пять раз! Иру экстренно увезли в Детскую городскую больницу №1, сделали пункцию костного мозга, и тогда я впервые услышала, что у моего ребенка миелодиспластический синдром – предраковое состояние…» →

Мирон родился с тяжелым пороком сердца. Правого желудочка фактически нет, отсутствуют сердечные клапаны. В прошлом году мальчик перенес две операции, сейчас предстоит третья. Она, как и первые две, платная для Мирона. Ведь он прописан в Архангельской области, а лечится в Петербурге. У родителей мальчика нет средств, чтобы продолжить лечение. →

Из письма Ульяны Рюминой, мамы Вани: «Сын нормально развивался, вовремя начал говорить. Но в два года Ваня переболел гриппом, после этого постепенно перестал и говорить, и отвечать, когда к нему обращались. Обследование у лора показало, что у сына тугоухость. Ване выдали слуховые аппараты, он начал ходить в специализированный детский сад, заниматься с сурдологом и логопедом, у него постепенно восстановилась речь. Но в последнее время сын стал плохо слышать даже с аппаратами. Сурдолог подтвердил, что снижение слуха прогрессирует…» →

Из письма Анжелы Артюховой, мамы Дианы: «Снижение слуха у Дианы обнаружили в два года. Когда дочке было пять лет, в Фонде социального страхования нам выдали слуховые аппараты. Диана стала лучше слышать, произносить первые слова, начала учиться в специализированной школе. Сурдолог отмечает успехи дочки. Но недавно Диана потеряла один слуховой аппарат, теперь она почти не слышит. Врачи подобрали дочери новые мощные аппараты, в которых она сможет хорошо различать все звуки даже в шумной обстановке. Но за счет бюджета такие приборы не предоставляют…» →

Маше 12 лет. У нее детский церебральный паралич, ноги деформированы настолько, что девочка не может ходить. Маша перенесла уже две операции – ей зафиксировали бедренные кости металлическими пластинами и спицами. Это помогло скорректировать положение суставов и избавить девочку от боли. Сейчас лечение необходимо продолжить – удалить пластины и начать реабилитацию. Но оплатить лечение мама Маши не в состоянии. →