Санкт Петербург - акции

Девочке год и девять месяцев. Ее порок сердца казался не опасным. Родители возили Соню из Валдая в Петербург к кардиологу и надеялись постепенно накопить денег, чтобы годам к шести, к школе, закрыть девочке дыру в сердце заплаткой-окклюдером. И вдруг порок стал прогрессировать. Дыра в сердце растет. Нет даже времени добиваться государственной квоты на бесплатное лечение. Оперировать нужно срочно. →

Из письма Татьяны Алексеевой, мамы Маши: «В четыре года после перенесенного менингита дочка стала терять слух. Сейчас Маша практически ничего не слышит. Обучается в специализированной школе для слабослышащих детей. Первые слуховые аппараты я ей купила в кредит. Благодаря им у дочери стала развиваться речь. Но, к сожалению, сейчас эти аппараты уже вышли из строя…»  →

Из письма Пашиной мамы Татьяны Ворониной: «У моего сына инсулинозависимый диабет. В день мы делаем по пять инъекций инсулина и вдобавок еще по 12 уколов для замера сахара в крови. У Паши все тело в синяках; от боли и страха он плачет и вырывается из рук, а я не знаю, как объяснить малышу, что без инсулина ему нельзя. Ведь частные приступы гипогликемии (когда резко снижается уровень сахара в крови) могут привести к диабетической коме…»  →

Девочке семь лет. Из них пять лет девочка болеет. У нее острый лимфобластный лейкоз, который дважды рецидивировал, возвращался. Ей сделали пересадку костного мозга от брата, но лейкоз вернулся и после пересадки. Ей сделали вторую пересадку от мамы. Сейчас раковых клеток нет. Но есть отторжение и грибковые колонии в легких. →

Из письма Юлии Эллауи, мамы Мариам: «Моя дочь болеет сахарным диабетом с 6 лет. Сейчас состояние ухудшилось, у Мариам частые приступы гипогликемии – резко снижается уровень сахара в крови. Врачи говорят, что это связано с гормональными изменениями. Дочь до 10 раз в сутки замеряет «сахар», просыпается даже ночью – во сне показатели сначала снижаются, потом резко повышаются. В день мы делаем по пять уколов инсулина…»  →

Из письма Людмилы Уваровой, бабушки Нади: «У моей внучки болят ноги. В два года ей поставили диагноз «детский церебральный паралич». У Нади эта болезнь проявляется в болезненных спастических сокращениях мышц, а с трех лет – еще и в сильной деформации стоп. Сейчас внучка передвигается при помощи инвалидного кресла. В последнее время изменения стали критическими. Врачи сказали, что срочно нужна операция, тогда девочка сможет ходить. В центре имени Альбрехта готовы помочь, но у меня нет денег, а квоту ждать больше года. Я на пенсии. Кроме меня у Нади никого нет. Отец ушел из семьи, когда девочке было полтора месяца. А мама Нади, моя дочь, умерла в июне 2010 года…»  →

Из письма Екатерины Кобылкиной, мамы Вани: «В июле Ваня начал сильно кашлять. Сдали кровь, гемоглобин оказался низким. Сына положили в больницу. Потом случилось событие, испугавшее нас. Ваня подавился конфетой, да так, что перестал дышать. Его подключили к аппарату искусственного дыхания и на реанимобиле перевезли в областную детскую больницу. Там нам сказали, что конфета тут ни при чем, дыхание остановилось из-за огромной опухоли, которая выросла в груди. Нас перевели в Институт имени Р.М. Горбачевой и сразу начали химиотерапию…»  →

Из письма Светиной мамы Юлии Малышевой: «У моей дочери сахарный диабет. Перед каждым приемом пищи ей нужно делать инъекцию инсулина – это по четыре-пять уколов в день! Но уровень сахара в крови стабилизировать все равно не удается. От множества уколов на руках и животе у Светы появились липодистрофии – это такие уплотнения, которые мешают всасыванию лекарства. Год назад из-за резкого повышения в крови уровня сахара у дочери наступила диабетическая кома, она попала в реанимацию…»  →

Вике 12 лет. У нее аномалия позвоночника, из-за этого шея так искривлена, что девочка не может повернуть голову и постоянно испытывает сильные боли. Деформируется грудной отдел позвоночника. Под угрозой легкие и сердце. Вике срочно нужна операция по удалению аномального полупозвонка и установке титанового стержня.  →