Ошибка подписанта

Почему не работает меморандум против недобросовестных сборов

Во многих профессиях существует негласный запрет на критику коллег. Врачи не любят обсуждать лечение, назначенное другими. Психологи уходят от ответов, если клиент недоволен предыдущим специалистом, а явного нарушения закона вроде бы и нет. В случае сомнительного сбора денег менеджеры от благотворительности вспоминают, что делают общее дело и что, критикуя коллег, подставляешь весь сектор. Но говорить о проблемах и ошибках все равно надо.

Зимой 2020 года благотворительное сообщество отмечало знаменательное событие – подписание медиахолдингами, производителями рекламы и благотворительными фондами меморандума о взаимодействии с целью предотвратить недобросовестные сборы денежных средств, осуществляемых посредством распространения социальной рекламы. В соответствии с этой декларацией СМИ брали на себя обязательства проверять, какие фонды они пускают в коммерческую рекламу, и не допускать мутные организации.

Поводом для начала разговора о необходимости создать этот документ послужила история с благотворительным фондом «Золотые сердца». В 2018 году фонд запустил рекламу сбора на лечение ребенка на одном из федеральных каналов, потом фактически отказался от оплаты этого лечения, а напоследок еще и пригрозил родителям привлечением к ответственности по ст. 159 Уголовного кодекса РФ (мошенничество), если они решат поднимать шум. Русфонд писал об этой истории. И ничего фонду за это не было, потому что пожертвования на короткий номер по определению не могут быть адресными.

Чтобы не допускать повторения подобных историй, подрывающих доверие ко всем фондам, в координационном совете при Общественной палате РФ по социальной рекламе и социальным коммуникациям осенью 2019 года создали меморандум. В феврале 2020-го его подписали ведущие медиахолдинги, производители рекламы и благотворительные фонды. Отказ от подписания этого документа для фонда де-факто означал бы потерю возможности размещения коммерческой рекламы в СМИ.

Меморандум вызывает сомнения

Работоспособность меморандума вызывала сомнения с самого начала.

Во-первых, основные «поставщики» токсичных сборов давно уже используют не рекламные ролики, а новостные и развлекательные программы. Достаточно вспомнить, как летом 2020 года один из федеральных каналов в своем новостном сюжете продвигал сбор миллиона долларов на лечение болезни Канаван для двухлетнего Артема Р. Журналисты обещали жертвователям, что, «если все получится, малыш сможет сделать первые шаги, увидеть маму, навсегда забыть о болезни и жить как все».

На самом деле речь шла о клиническом исследовании I фазы, на тот момент находившемся на клиническом удержании Управления по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов США (FDA). Клиническое удержание – это приостановление рассмотрения заявки на клиническое исследование до устранения нарушений или предоставления дополнительных доказательств эффективности или безопасности препарата.

Когда речь идет о клинических исследованиях, именно последний пункт чаще всего встречается в претензиях надзорных органов. И ничего, журналистов это не смутило, говорили о «лечении» и что «будет здоровенький», хотя ожидания ученых от результатов исследований были намного скромнее. Исцеления они не обещали и ждали «лучшие молекулярные результаты (восстановление функции фермента аспартоацилазы)» и лишь надеялись на «улучшение моторных функций». Огромный шаг для науки и минимальные изменения для пациента.

Но жертвователи готовы собирать миллион долларов на чудо, а никак не на развитие науки. Именно волшебство выздоровления было обещано журналистами.

Во-вторых, меморандум дает широкий простор для недобросовестной конкурентной борьбы. Местные СМИ получили возможность ссылаться на меморандум и бесконечно искать недочеты в документах неугодных фондов, ссылаться на необходимость предотвращения рисков, важность общественного доверия и другие красивые слова, смысл и суть которых ни в меморандуме, ни в прилагаемых к нему рекомендациях не раскрыты.

Определения, вроде бы понятные по умолчанию, тоже вызывали вопросы.

Что, например, подразумевается под «обоснованием необходимости лечения за границей»? Это должна быть рекомендация российских врачей? Но тогда оплата лечения должна осуществляться за счет бюджета, а не сбора денег при помощи рекламного ролика. Что стоит за требованием «не быть стороной в судебном процессе»? Если некоммерческая организация выступает в роли истца и, например, требует исполнения условий по договору, она сразу становится недостойной размещения на телеэкране? Что стоит за пунктом «иные документы»? И так далее.

В общем, документ получился важный, но вызывающий множество вопросов по практике применения.

Меморандум не работает

И вот прошло почти полтора года с подписания меморандума. Возможно, при размещении рекламы СМИ и используют этот документ. Но в новостных выпусках все осталось по-прежнему.

Утром 24 мая в новостном выпуске РЕН ТВ был показан сборочный сюжет, главной героине которого, Дарине С. со спинальной мышечной атрофией (СМА), собирают 150 млн руб. на препарат золгенсма.
РЕН ТВ принадлежит Национальной медиа группе. Она в числе первых подписала меморандум.

И что мы видим?

Ребенок изъят из семьи. У ребенка социально неблагополучная мать. Отца у ребенка нет. Неленивые и любопытные могут узнать из соцсетей, что биологический отец ребенка несколько десятков лет жил без паспорта, потому что уклонялся от призыва в армию.

Как сказано в сюжете, «пока госорганы решают судьбу Дарины С., она находится на попечении благотворителей». В законах такой формы семейного устройства нет.

Обычно для «государственного» ребенка сбор средств инициирует его законный представитель, а именно директор или главврач учреждения, в котором ребенок находится. Должностное лицо заключает договор с фондом. В сюжете такой человек даже не упомянут.

А вот сбор есть. Причем ведется он не на счет какого-либо фонда, а на личный счет «основателя благотворительного фонда» Александры Франк (Руслановой). Юридически статуса «основатель фонда» тоже не существует.

Если же говорить о фонде «Звезда на ладошке», от имени которого выступает Александра Франк, то в сервисе проверки контрагентов Rusprofile сказано (орфография сохранена. – Русфонд): «Данные об учредителях Благотворительный Фонд Помощи Детям, Больным Спинальной Мышечной Атрофией, И Содействия Здоровью Детей „Звезда на Ладошке“ отсутствуют в ЕГРЮЛ». Директора фонда зовут Елена Хмельницкая. Зарегистрирован фонд 16 февраля 2021 года, то есть никакой истории деятельности у него не существует, никаких отчетов о своей деятельности он никогда и никому не подавал. Если оценивать, допускать его к эфиру или нет, по критериям из меморандума, то проверять просто нечего.
В сюжете упомянуто, что созданный по поручению президента Владимира Путина фонд «Круг добра» помогает Дарине, но не сказано, что речь идет о рисдипламе, зарегистрированном в России препарате от СМА, и, значит, заявления «вот-вот – и лечить будет некого», просто не соответствуют действительности. Ребенок получает лечение, ребенок не умирает.

Выходит, что:
1. РЕН ТВ продвигает сбор на ребенка, изъятого из семьи, юридический статус ребенка не определен, сбор не осуществляет законный представитель ребенка.
2. Телекомпания, принадлежащая медиахолдингу – подписанту меморандума, поддерживает сбор на личную карту физического лица. Даже не на счет фонда и его короткий номер, хотя они у фонда уже есть.
3. Отношения между этим физическим лицом, ребенком и фондом из сюжета никак не очевидны.
4. Фонд, с которым это самое физическое лицо себя связывает, зарегистрирован три месяца назад и проверяемой истории деятельности и сборов не имеет.

Когда меморандум создавался, одним из камней преткновения стала позиция рекламных агентств и медиахолдингов. Если кто-то заказывает рекламу, не дело рекламщика оценивать его бизнес. Если все законно, причин отказать как в создании ролика, так и в его размещении вроде как и нет. Это свобода бизнеса, свобода СМИ. Но меморандум все же был подписан.

Еще меньше возможностей критиковать новостные ролики, фактически выполняющие в благотворительных сборах рекламную функцию. Их задача не только помогать в сборе средств, но и доказывать сомневающимся в соцсетях, что все честно. Журналист проверил и ручается своей репутацией за достоверность информации.

Диктовать журналистам, как делать сборочные сюжеты и какие истории выбирать, значит покушаться на их свободу. Оставлять все как есть значит способствовать обману жертвователей. Меморандум не про новости, он про рекламу.

Тупик. И похоже, выхода из него нет.