Акции

Маше нет еще и года. Можно сказать, что она болеет всю жизнь – но получится неправильно. На самом деле Маша заболела еще до рождения. У нее врожденный лимфобластный лейкоз, вызванный какой-то поломкой в генном аппарате. После жестокой химиотерапии в организме девочки, как показали исследования, остается опухолевый клон, и врачи не могут пока его «ухватить». Помочь Маше способно лекарство дакоген, которое заставит больные клетки дозреть. Вот тогда и химия справится. →

Девочке десять лет. У нее порок сердца. Очень большой порок. С таким пороком дети не доживают до года. Не дожила бы и Даша, если бы в одиннадцать месяцев ей не сделали операцию, так что она смогла хотя бы дышать. К восьми Дашиным годам ее сердечный клапан перестал справляться с давлением крови, и девочке сделали вторую операцию. Не слишком удачную. Стало только хуже. Сердце раздулось у Даши в груди и стучит так, что его видно сквозь ребра. Теперь ей нужна третья операция. Сложная и на медицинском жаргоне называющаяся «даблсвич». Если сделать эту операцию, девочка будет практически здорова. Но ни одна российская клиника не берется делать Даше «даблсвич» →

Саше Коротышкину нет еще и десяти лет, а он пережил такое, что глаза его стали взрослыми. Врачи вытащили Сашу, как принято выражаться, с того света. Болезнь не щадила мальчика, миелодиспластический синдром перешел в миелобластный лейкоз, ему сделали трансплантацию донорского костного мозга, но осложнения после этой операции привели его в реанимацию. В августе прошлого года мы с вами, дорогие читатели, уже помогли Саше дорогостоящими лекарствами. Сейчас ему снова нужна наша помощь. →

У Вани редкая и «некруглая» фамилия: Затона. Ему год и девять месяцев. Родом он из Краснодарского края. И у него острый миелобластный лейкоз. Да еще в таком варианте (он называется М5), что спасти мальчика может только трансплантация чужого костного мозга. А чтобы он прижился и чтобы организм справился с почти неизбежными осложнениями, нужны очень дорогие лекарства, которых государство не оплачивает. Родителям, уже нашедшим деньги на поиск донора, просто негде взять полмиллиона рублей на эти препараты.  →

Этого малыша сегодня знает вся Украина. И в России многие тоже слышали о беде семьи киевлян Вакуленко. Острый лимфобластный лейкоз – так зовется эта беда, и граждане обеих стран собирают деньги на спасение Владика. Его лечат украинские и наши доктора. Уже ясно, что малыша спасет только пересадка чужого здорового костного мозга. На Украине таких операций пока не делают, ее выполнят врачи петербургского Института детской гематологии имени Р.М. Горбачевой. Чтобы трансплантация стала возможной, не хватает больше миллиона рублей.  →

Владик Ковров с родителями живет в городе Сокол. Есть такой город в Вологодской области. И я вот думаю: когда Владик вырастет, как о нем будут говорить – соколец? соколик? соколянин? Соколчанин? Да что бы ни говорили, как бы ни называли, главное сейчас – вот именно что вырасти. Выжить. Потому что полгода назад у трехлетнего Владика обнаружили острый лимфобластный лейкоз. И пока у него еще есть шанс «обойтись» химиотерапией, которую оплачивает государство. Но вот некоторые лекарства родителям приходится покупать за свой счет.  →

Мальчику полтора года. Чуть меньше. У него порок сердца и все органы внутри перепутаны. Сердце справа, печень слева. Кишки уложены против часовой стрелки, так что если болит живот, то гладить надо не как всех детей, а наоборот. Но главное – перепутаны вены с артериями, смешивается венозная кровь с артериальной, и не доставляется достаточное количество кислорода всем этим перепутанным органам. И ему нужна операция, сложная операция в Германии. Все можно поправить.  →

Оля не очень-то похожа на маму. Она похожа на папу. Говорят, папины дочки очень счастливые. Наверное, так оно и есть. Оле сейчас очень нужно счастье или хотя бы просто везение. Оля тяжело больна, в ее крови раковые клетки, и спасти может только пересадка костного мозга от мамы. Правильно это называется так: гаплоидентичная трансплантация. Для нее нужно специальное одноразовое оборудование за полмиллиона рублей и лекарство. Государство пока такое оборудование и такой препарат не покупает.  →

Девочке почти четыре года. Кажется, такие страдания, которые достались ей и ее родителям, не бывают за что-то. Бывают только зачем-то. Кажется, эту молодую московскую семью из крохотной хрущевки на Тимирязевской готовят в святые. Как иначе объяснить, что в течение последних полутора лет девочка умирала дважды и дважды была спасена: сначала от вирусного энцефалита, потом – от остеосаркомы, рака бедренной кости?  →