Санкт Петербург - акции

Из письма Ирины Турбиной, мамы Фани: «Дочка родилась здоровой, росла и развивалась нам на радость. Но в семь месяцев, когда начала активно двигаться, ползать, стала терять вес, простужаться. Врачи не находили никаких патологий. А в девять месяцев педиатр услышал шумы в сердце Фани. Нас направили в кардиоцентр, где дочке поставили страшный диагноз: тяжелый врожденный порок сердца. У Фани расщеплены створки митрального клапана, большие отверстия в межпредсердной и межжелудочковой перегородках…» →

Из письма Ольги Миловановой, мамы Ромы: «Сын родился с тяжелым пороком сердца. У Ромы недоразвит аортальный клапан – вместо трех створок только две, аорта очень узкая, что затрудняет циркуляцию крови. Когда сыну было три года, в московской больнице ему сделали щадящую операцию – специальным баллоном расширили место сужения аорты. После нее Рома быстро восстановился, хорошо себя чувствовал, развивался по возрасту. Однако врачи предупредили, что это мера временная, в дальнейшем потребуется операция на открытом сердце – пластика клапана аорты. Этой зимой состояние сына ухудшилось…» →

Из письма Александра Стрыжкова, папы Данилы: «Осенью прошлого года у Данилы начались приступы рвоты. Врачи сначала предполагали вирусную инфекцию, потом нашли гнойный менингоэнцефалит (воспаление оболочек и вещества головного мозга). Лечение антибиотиками помогло, но ненадолго – приступы рвоты возобновились. Сын стал пошатываться при ходьбе, появилось дрожание глазных яблок, сильные головные боли. Сделали МРТ, и оказалось, у Данилы в голове огромная опухоль. Наша жизнь кардинально изменилась…» →

Семен живет в Санкт-Петербурге, сюда они с мамой переехали недавно – чтобы быть ближе к больнице. Три года назад у Семена нашли страшное заболевание – саркому Юинга, злокачественную опухоль на правой ноге. Мальчик перенес 13 курсов химиотерапии и две операции. Семену ампутировали правую стопу и голень. Болезнь удалось остановить. Но чтобы мальчик мог ходить, ему нужен современный модульный протез. →

Из письма Надежды Илатовской, мамы Никиты: «В полгода во время планового обследования у сына выявили порок сердца – недостаточность митрального клапана: створки клапана не смыкались полностью. Из-за этого кровообращение было нарушено, левое предсердие сильно увеличено…» →

Из письма Александры Дениско, мамы Ангелины: «Дочка росла здоровой, хорошо училась, занималась прыжками в воду в школе олимпийского резерва. А в 2014 году у Ангелины обнаружили страшную болезнь – лейкоз. Врачи сказали, что спасти дочку может только пересадка костного мозга. Трансплантацию провели в 2015 году от неродственного донора. Оплатить дорогие лекарства, которые были необходимы Ангелине после пересадки, помогли читатели Русфонда. Мы бесконечно благодарны каждому из вас! Донорские клетки прижились, и мы так надеялись, что победили болезнь. Но через год произошел тяжелый рецидив…» →

Из письма Ирины Кузнецовой, мамы Габриэллы: «Моя дочка уже перенесла две сложные операции – врачи вернули на свои места аорту и легочную артерию. Габриэлла родилась с тяжелым пороком сердца: транспозицией магистральных сосудов. Оплатить операции в Детской городской больнице (ДГБ) №1 Санкт-Петербурга нам помогли читатели Русфонда, спасибо всем большое! Состояние Габриэллы улучшилось, ее выписали домой. Дочка у нас улыбчивая и весьма активная, только из-за болезни дыхание у нее неровное, частое. Вскоре после выписки врачи выявили у Габриэллы еще одно нарушение: произошло сужение аорты…» →

Из письма Варвары Мирошиной, мамы Матвея: «Наш сын знает, что тяжело болен и что лекарства от его болезни не существует. В пять лет Матвею стало трудно ходить – он часто падал, не всегда мог сам встать. После длительных обследований врачи поставили страшный диагноз: прогрессирующая мышечная дистрофия Дюшенна. При этом заболевании постепенно атрофируются все мышцы, в том числе органов дыхания и сердца…» →

Из письма Яны Черепановой, мамы Вики: «У дочки с рождения проблемы со слухом, обследование показало двустороннюю тугоухость 1–2-й степени. Вика слышала не все звуки, из-за этого плохо понимала обращенную к ней речь. В три года дочке выдали первые слуховые аппараты, но Вика не могла к ним привыкнуть – постоянно возникали помехи и шум. Слух у дочки продолжал снижаться, в семь лет диагностировали тугоухость уже 3-й степени…» →