Санкт Петербург - акции

Из письма Юлии Вайсберг, мамы Алены: «Дочка росла здоровой, училась в музыкальной школе, пела, сочиняла стихи. Но весной 2021 года случилась беда: на плановом обследовании врачи обнаружили у нее подозрительные уплотнения на шее. Обследование выявило рак лимфатической системы – лимфому Ходжкина. Врачи говорят, что в большинстве случаев она хорошо поддается лечению, главное – не допустить рецидива, тогда болезнь становится очень опасной. Алена уже прошла четыре блока химиотерапии. Было тяжело – тошнота, слабость, потеря волос, но дочка все выдержала и достигла ремиссии...» →

Из письма Татьяны Гребешечниковой, мамы Сони: «Дочка родилась с тяжелой аномалией развития рук: они не сгибались в локтях, оказалось, что срослись лучевая и плечевая кости. И пальчики рук были недоразвиты – в каждом сформировалось только по одному суставу. Мы возили Соню по врачам, ее обследовали в разных клиниках, и в одной из них хирурги предложили попробовать пересадить сустав большого пальца ноги на место отсутствующего локтевого сустава. Но я испугалась, что пострадают еще и ноги. Нам назначали массаж и различные виды реабилитации, но все это было бесполезным, а другого лечения нигде не предлагали...» →

Из письма Олеси Самуйловой, мамы Кирилла: «Кирилл – один из наших двойняшек. Они родились раньше срока, состояние Кирилла было особенно тяжелым. Месяц его выхаживали в больнице. И развивался он с задержкой, особенно страдала речь. В три года Кирилл получил инвалидность – психиатр предполагал, что задержка развития речи связана со снижением интеллекта. Сын ходил в детский сад, пытался общаться со сверстниками, но из-за отсутствия речи с каждым годом это становилось сложнее. Долго не удавалось найти причину, и только когда Кириллу было семь лет, сурдолог диагностировал серьезный недостаток слуха...» →

Из письма Светланы Токмаковой, мамы Славы: «Сын родился недоношенным и слабым. Три месяца его выхаживали в районной больнице. Но после выписки Слава на удивление быстро догнал в развитии своих сверстников. Даже простужался редко. А два года назад стал сильно сутулиться, и я заметила, что одно плечо у него выше другого. Ортопед диагностировал сколиоз и рекомендовал носить жесткий корсет, курсы массажа и ЛФК. Но искривление усиливалось, со временем у сына начал расти горб на спине и на груди. Слава стал быстро уставать, начались боли в спине...» →

Из письма Евгении Дозоровой, мамы Максима: «Летом 2018 года у сына появилась слабость, поднялась температура, он стал быстро уставать. По результатам анализа крови Максима экстренно госпитализировали. В больнице врачи озвучили нам страшный диагноз: рак крови. Мы начали бороться с болезнью. В течение трех лет Максим прошел несколько блоков высокодозной химии, затем был на поддерживающем лечении. Все это давалось сыну нелегко, ему нельзя было общаться и играть с другими детьми. Только весной этого года наконец отменили все таблетки, и Максим снова мог жить обычной жизнью. Он начал мечтать о поступлении в школу, новых друзьях, но наша радость длилась недолго: уже в июне врачи выявили поздний рецидив...» →

Из письма Валерии Усовой, мамы Семена: «У сына сразу после рождения обнаружили опасную инфекцию. Два месяца его выхаживали в отделении патологии новорожденных. Врачи предупредили, что внутриутробное заражение может привести к поражению центральной нервной системы и нарушениям слуха и зрения. Сеня с первых дней жизни развивался с большой задержкой, мы возили его на массаж, занимались лечебной физкультурой и с логопедом, но сын оставался безучастным и почти не разговаривал. В январе этого года очередное обследование выявило у Сени серьезное нарушение слуха…» →

Из письма Рано Абдиевой, мамы Сони: «В 2019 году в дом пришла беда: у нашей малышки обнаружили рак. У нее началась рвота, и с подозрением на кишечную инфекцию Соню госпитализировали. Обследование выявило объемное образование в головном мозге. На следующий день мы уже были в Москве. В специализированной клинике Соне поставили диагноз: анапластическая эпендимома (агрессивная злокачественная опухоль центральной нервной системы. – Русфонд), и опухоль удалили. К сожалению, так и не удалось победить болезнь окончательно...» →

Из письма Маргариты Городничиной, мамы Максима: «Сын родился с тяжелой патологией пищевода, он уже перенес шесть операций и 20 бужирований (расширений просвета с помощью специальных зондов – бужей. – Русфонд) под общим наркозом. Возможно, именно это стало причиной снижения слуха. Год назад в Детском городском сурдологическом центре у Максима выявили сенсоневральную тугоухость 3-й и 4-й степени. При таком заболевании снижение слуха на разных частотах происходит неодинаково, поэтому сын слышит не все звуки, а только некоторые из них. Ему сложно понимать речь. Единственный шанс слышать и говорить – это слухопротезирование...» →

Из письма Любови Ткаченко, мамы Гоши: «В три года сын вывихнул ногу. Она распухла и отекла, появилась сильная боль. Несколько месяцев Гоша провел в больнице, но лечение не помогало, сыну становилось все хуже. Когда врачи сделали МРТ, я услышала страшный диагноз: злокачественная опухоль – саркома голеностопа...» →