Из жизни незаменимых

Каждый десятый

Копейка спасает жизнь

Игорь Свинаренко,
специальный корреспондент Русфонда

Русфонд продолжает публикации о людях, которые жертвуют деньги на благотворительность, а иногда и что-то большее, чем деньги. Мы стараемся ответить на два вопроса: почему сильный помогает слабым и почему так поступают не все? Сегодня писатель ИГОРЬ СВИНАРЕНКО рассказывает о том, что помогать надо не унижая человека.

Один человек прочитал статью про незнакомого мальчика, больного гидроцефалией. Там было написано, что не хватает денег на лечение. Прочитал – и отправил денег, перечислил на указанный счет. Через приблизительно месяц он снова прочел про больного – это был маленький инвалид, который таковым стал после аварии, в ней погибли родители – и опять пошел в Сбербанк. Перечислять некую сумму.

Первый случай сильно отличался от второго. В дебюте была эйфория: вот что он сделал! какое замечательное дело! Было такое чувство, как будто он встретился с близкими друзьями и поговорил с ними о чем-то прекрасном. Второй случай вопреки ожиданиям дал только легкую радость, ничего похожего на счастье. Ну, некоторое облегчение, но не более того.

В третий раз, когда он отправил деньги на лечение еще одного незнакомого ребенка, чужого человека… Ему самому было любопытно – какая получится реакция? А ее не наблюдалось. Никакой. Возникла как бы привычка.

И дальше он стал действовать вот по этой привычке, по инерции. Прочитал – собрался – пошел – перечислил.

И вот про это он мне рассказал. При случае. Просто зашел разговор, ну и слово за слово, так иногда бывает. В пути. Когда двое едут в машине, и вокруг никого.

– Но почему ты вдруг этим занялся? – спрашивал я.

– Это норма. Ничего меня ни на что не наталкивало. Просто так пошло-поехало.

– Может, религиозные какие мотивы есть?

– Кстати, да. Я же крестился в зрелом возрасте, в 30 лет.

– А что натолкнуло? – опять полез я уточнять.

– А гены, наверно! У меня прадед был священник. Его в 1933 году сослали, а из ссылки он уж и не вернулся …

С генами, конечно, он тут завернул: христианские взгляды нешто передаются по наследству? Это не масть же и не цвет глаз. Но с другой стороны, что-то же толкнуло его прадеда именно на этот путь, а не, к примеру, в купцы… Не весь он, знать, был от мира сего. Инстинкт самосохранения проявился у него в несколько ослабленной форме и, может, как-то эта характеристика передалась правнуку.

– Скажи-ка… А раньше ты почему не давал денег на детей?

– Сложный вопрос! Я и сам себе его задаю. Вот я, допустим, раньше хотел креститься. Но! Меня останавливала замороченность процедуры. Я думаю, что она останавливает процентов семьдесят людей, которые хотят креститься! Формальности, сложности… А по облегченной процедуре – другое дело. Это было на отдыхе, на Юге, в Крыму. Батюшка, который крестил, был со страшного перепоя, с перегаром…

Гм, это по-нашему… Ну а чего, с другой стороны, стыдиться и стесняться. Мужская русская жизнь, она часто далека от политкорректности. Может, надо было как-то благообразней там все обустроить, вдумчивей подойти – но что ж теперь делать? Ну уж точно – не судить за легкомыслие… Куда уж нам!

– А что ты думаешь о других людях, о тех, которые такого не делают?

– Значит, нет возможности, – отвечал он уверенно, без сомнений.

Ответ у него, видно, был заготовлен заранее.

Подумав, он решил мне растолковать это все подробней. Раз уж начал объяснять, так чтоб уж дошло, чтоб не было наводящих вопросов.

– Ситуация такая… У меня у самого – особенный ребенок. Я знаю, как это тяжело, когда у детей проблемы. Сын у меня способный… Но живет в своем мире и не хочет выходить из него…

Так, так… Это уже ближе к прозе жизни и к понятным человеческим страхам… Другой вопрос – будет ли соблюдаться такой договор, подписанный только одной стороной?

– Мальчик у меня способный! Когда мы ездим за границу, он у нас за переводчика: неплохо объясняется по-английски. Но я лучше буду платить чужому человеку за перевод, только б мои дети были здоровы.

Кстати, думаю, такое часто бывает в случаях с пожертвованиями, просто не все признаются, не все на это отваживаются.

– А еще кто-то из знакомых дает деньги на детей?

– Нет.

– Может, тайно?

– Не знаю… Но я стараюсь всех подводить к этому. Вот в Библии написано: десятину отдавай церкви. Ну не хочешь ты попу отдавать, так пожертвуй ребенку. А многие не дают – жадность! А кто-то просто не верит, что деньги доходят до людей…

И тут у читателя возникает вопрос: ну вот сколько он дает денег? Вот цифра – где? Сумма прописью? А я вам скажу: это пожертвования в несколько тысяч рублей – две, три, редко больше. Меньше тысячи – никогда. Всего-то!? А сколько разговора, сколько пафоса! Но я забыл вам сказать, что человек работает простым шофером. И живет на весьма небогатую зарплату. Ее легко просчитать – у кого-то есть персональный водитель…

Нравятся кому-то мотивы, которые изложены в тексте, или нет, много денег жертвует человек или мало – тут неважно. Можно по этому поводу говорить любые слова. Но слова не стоят ничего. А стоят только дела. Кто отдает 10 процентов своего дохода на больных детей, а в этом случае именно про такие суммы речь – тот пусть спорит, а прочим лучше, пожалуй, помолчать. Оставить свое мнение при себе.

Зовут этого человека, если кому интересно, Дмитрий Житнухин, а живет он в Москве. Он мне еще объяснил, что фамилия его – от слова «жито», в старые голодные времена это было про сытость, про благосостояние. Да и сейчас он своей жизнью доволен, в частности зарплатой:

– Хватает на жизнь! Когда много денег, ты себя не ограниваешь в действиях, не пытаешься жить с умом. Ум отключается. Человек тупеет от больших денег. А когда денег мало – ты начинаешь думать…

Хотя, конечно, если начать думать, так просто страшно станет.