А мы чем хуже?

Путь в элиту

Игорь Свинаренко,
специальный корреспондент Русфонда

Русфонд продолжает публикации о людях, которые жертвуют деньги на благотворительность, а иногда и что-то большее, чем деньги. Мы стараемся ответить на два вопроса: почему сильный помогает слабым и почему так поступают не все? Сегодня писатель ИГОРЬ СВИНАРЕНКО рассказывает о том, что выжившие дворяне возрождают старые традиции благотворительности. Сегодня путь в новейшую элиту открыт для всех.

Одна дворянка – несмотря на отмену сословий большевиками, аристократы не могут же считаться крестьянами или купцами, особенно, если живут в имении – работает врачом.

Профессию, как и титул, она унаследовала от предков – уже третье поколение занимается медициной. Дед ее работал над темой бессмертия – но, как вы догадываетесь, без особенного успеха. Хотя, может, он просто не успел, не хватило времени. Дед от опасностей не скрывался, больше думал о больных, чем о своей безопасности, вот и не уберегся. Не то чтобы это была схема тургеневского Базарова, но что-то такое в духе доктора Чехова, который без лишнего шума помогал кому надо.

Имение у Ольги (так ее зовут) не так чтоб роскошное, но и не дача на шести сотках. Дети работают на земле, занимаются огородом. И это вполне в русле дворянских традиций. Лев Толстой вон пахал и тачал сапоги. А Бунин косил с крестьянами и подумывал о том, что неплохо было бы переквалифицироваться в мужики, поменять масть.

Деньги у Ольги в итоге какие-то есть, но на них не разбежишься. Приходится работать по специальности. Как и всем нам. Большинству из нас. За долгие годы она собрала коллекцию икон – не такую, чтоб хранить в сейфах, но все-таки. Загородный дом ее годится на то, чтоб иногда туда пускать на постой креативную публику. Это можно было б назвать жизнью гармоничной личности, но – беды нашей медицины уж как-то слишком угнетали Ольгу. Кто-то другой мог бы отмахнуться, но если каждый день приходишь на работу в больницу и у тебя есть сердце… Получилось так, что она как бы была загнана в угол.

И вот Ольга придумала устраивать концерты. Так называемой авторской, самодеятельной и прочей песни. Она стала продавать на них билеты – собирая полные залы – и уж деньги отдавать в больницу. На лечение детей. В основном на покупку лекарств. Все происходило в знакомом поле: больницу она знает, петь умеет, дети свои тоже есть, здоровые, слава богу.

Все устроилось наилучшим образом!

Все-таки уникальная ситуация у нас сложилась. Разговоры о том, что денег кругом крутится полно, а лечить детей не на что, ведутся давно, и чем дальше, тем громче. Что средства уходят на странные вещи – поднятие, к примеру, жалованья чиновникам. Доколе? – можно восклицать и рвать рубаху на груди. Гневно обличать. Такие жесты отчаяния уже не экзотика, к этому привыкли. Публикации в СМИ навевают скуку: ну, сколько можно про одно и то же? Ну, не хватает денег. У государства. На самое важное. Потерпите – будут! Так говорят чиновники. Это отбросило нас вроде назад, в суровые тяжелые времена – но и вернуло к каким-то истокам. В самом деле, заглянув в глубь веков, мы увидим людей, которые быстрей других соображали, придумывали, что делать и как жить, брали на себя ответственность за других.

Это была элита нации, элита чистейшей воды – дворяне. Ведь элита – это не когда швыряются деньгами, а когда берут на себя ответственность за других, за тех, кто слаб и не может справиться с жизнью. Двадцатый век сурово обошелся с этим сословием, подвергнув его суровому красному террору. Профессор Преображенский был выброшен из нашей жизни, хорошо если в Париж, а не куда подальше. Усилиями Шариковых и Швондеров, которые занимались собой и душили тех, кто смотрел на жизнь шире, многое разрушено. И сегодня в России тут и там натыкаешься на следы мощных благотворительных программ, которые вели дворяне. От Москвы до самых до окраин… Я прохожу почти каждый день мимо странноприимного дома графов Шереметевых, который сегодня числится за институтом Склифосовского, а о прежних владельцах напоминает только старая надпись славянской вязью на фронтоне. Весь мир знает аэропорт Шереметьево. Кстати, неплохо было бы вернуть собственность – передать эти земли наследникам законных владельцев. Вряд ли бы они хуже распорядились возвращенными богатствами, чем теперешние чиновники. Я бывал в Ясной Поляне, которой руководит Владимир Толстой – это все живо, все работает!

Вспоминаю и рассказываю про это непредвзято, смотрю со стороны – я сам из глубин пролетариата, а мои деды были крестьянами. Но я снимаю шляпу перед представителями отмененного, упраздненного, но сохранившегося и живого сословия. Того самого, которое построило страну. И страна жива, несмотря на полученные повреждения, она на плаву, несмотря на пробоины, она не исчезла с карты мира после всех катастроф и потрясений. И дворянство существует, оно выжило. Элита есть. Сегодня, да, никому уж не пожалуют дворянскую грамоту. Но путь в элиту открыт каждому. Любой может взять на себя ответственность за других людей (я не про родню, а шире), которые сами не могут выжить. Вы знаете, как войти в этот список и где искать точку приложения. На этой странице достаточно адресов, где вас ждут. Вперед и вверх! Добро пожаловать в новейшую русскую элиту. Удачи вам.

Как помочь