Улица Русская

Лена Андреева, теология, китайцы и Семен Залатайкин на краю земли

Гражданин Мостовщиков, специальный корреспондент

Магия чисел, имен и названий оказывает самое быстрое мистическое воздействие на каждое внимательное искреннее сердце: для волшебства достаточно просто прислушаться или оглянуться по сторонам. Край земли. Владивосток. Вечер, стемнело. Пустая остановка автобуса с разноцветной чешуей объявлений. Скользкие от зимы дорожки, вытоптанные темными ботинками и сапогами жителей в белом снегу. Кафе с запотевшими от шаурмы стеклами. Тесный павильон «Торты». Гаражи. Втиснутые между деревьями машины. Насупившиеся пятиэтажки. Холодные железные двери с мигающими красными глазками домофонов. Черные тени прохожих в редких желтых пятнах фонарей. Улица называется Русская. Магия начинается прямо сейчас: убьют или спасут тебя здесь? Зависит от номера дома, подъезда и квартиры. От имени людей, которые не знают тебя, но, может быть, ждут.

Лена и Володя Андреевы. Семья с улицы Русская во Владивостоке на краю земли. Женаты 15 лет. Обычная жизнь, типичные проблемы. Торговый порт, сыпучие грузы, погрузка, выгрузка, интриги, докеры, мат. Вдруг ни с того ни с сего люди решают получить второе высшее образование на теологическом факультете Дальневосточного госуниверситета, венчаются, увлекаются работой в реабилитационном центре «Маяк» для детей, попавших в трудные жизненные ситуации. В конце концов усыновляют мальчика и девочку, родители которых лишились родительских прав. Дети называют их мамой и папой, а о моменте появления их в новой семье тут принято говорить, как о дне рождения на свет.

Вот первая история с улицы Русская, рассказанная словами Лены Андреевой:

«Мы всегда были неверующими людьми. Но получилось так, что мама поломала ногу. Ей было тяжело, она лежала в депрессии. Предложили позвать ей батюшку. Она согласилась. Привезли. Отец Александр оказался бывшим хирургом-травматологом, из верующей семьи. Выяснилось, там у них три брата, все священники. Он и с мамой поговорил, и мы с ним так наобщались, что сразу решили повенчаться. Ну а дальше как-то все само собой стало получаться. Пошли учиться на теологический факультет ДВГУ. Это скорее такая кафедра на философском факультете. Три года надо было учиться, учеба платная, но плата небольшая, надо сказать. Пошли.

Мне иногда было очень трудно, особенно на лекциях по догматическому богословию. Я сразу вспоминала, что я женщина, что я должна варить борщ и вязать свитера. Но я выдержала и потом чем только ни занималась, даже была православным экскурсоводом и учила китайский язык. Как получилось. Мы пришли к отцу Александру в храм, а там стали водить экскурсии с китайцами. Что они им говорят – непонятно же. Батюшка мне и говорит: давай-ка учи китайский язык. Я тебе преподавателя приведу, начинай, а там посмотрим, что получится. Обхохочешься. Я записала на диктофон, что они там говорят. Преподавателю поставила, он мне перевел: крест – это соединение всех религий, инь и янь. Свечи – символы желаний. Господи, прости! Постепенно я стала разбираться и даже экскурсии водила.

Потом батюшка затеял сестричество при храме, стала я сестрой милосердия. И начали мы с Володей преподавать в реабилитационном детском центре «Маяк». Это такое место, куда дети попадали не как в детский дом, а как бы приходили сюда из неблагополучных семей и ситуаций до решения их судьбы. Детей было человек 70. Разные были случаи. Ну, например, женщина одна, у нее пропал муж. Продали они квартиру, он поехал дом в деревне покупать, и пропал. Скорее всего, убили его. А она – инвалид, у нее что-то с ногами, она почти не ходит. И двое детей – близняшки, мальчик и девочка. Вот они жили в «Маяке», а она их навещала, очень любила.

Детей мы возили в храм, крестили их, искали им крестных родителей. Это важно. Крестные родители всегда потом заботятся. У нас один парень семерых мальчиков покрестил, и обо всех заботится, подарки им покупает. Причем именно ему теперь звонят и из школы, и из Суворовского училища, например. Жалуются, как они там бедокурят. Он говорит нам – давайте я крестным буду у какой-нибудь девочки лучше, а то эти пацаны все нервы мне извели.

Так вот. Как получилось, что мы усыновили Семена. Поехали крестить детей, а ему крестного не досталось. Батюшка мне говорит – давай-ка будешь ему матерью крестной. Я не соглашалась сначала, думала, мне будет непедагогично заводить себе любимчика. Ну а что делать? Ладно. Покрестили. И мне надо его как матери крестной к причастию вести, а он то конфет наестся, то воды напьется. Взяла его домой, чтобы следить за ним, а он вцепился в диван и говорит – не хочу обратно, здесь буду жить…

Ну, как говорит? Семен из тяжелой семьи был. Не знал половину алфавита, вообще. А другая половина – мат. Фамилия у него Залатайкин, так он называл себя Тадатайкин. А ему в школу скоро идти, мне сказали: это невозможно, говорить он не будет. Ну, не будет – и ладно. У меня экзамены на носу, мне готовиться надо. Я его отвезла к матери своей на три дня, она педагог. Вдруг он мне сам звонит через три дня и говорит: «Мама, у меня в фонарике три батарейки!»

Я обомлела. Наняли ему логопеда. Стали заниматься. Сентябрь, пора в школу идти, а он мне говорит: не пойду, меня там тупым будут дразнить. Я говорю: «Семен, у тебя светлая голова, какой же ты тупой?» А он: «Ну раз светлая голова, то тем более мне в школу не надо». То есть вот такой вот хитрец.

Все вот это происходит, а тут вдруг новости – оформили документы ему и переводят в детский дом. Ну, здравствуйте! Какой детдом? Мы без него жить уже не можем, так что целая драма была, пока его не усыновили.

А сейчас – вон, глядите какой красавец. Только матом в школе все еще ругается иногда».

– Мам, ну я, кстати, стараюсь не ругаться, – говорит Семен. – Но ты пойми – как там еще быть? Люди могут тебя не понять.

Трудно не согласиться с мальчиком. И это тоже магия чисел, названий и имен.

На снимке: супруги Лена и Володя Андреевы и их приемные дети Кристина и Семен

Помочь детям

Как помочь